ТАЙНЫЙ БУНКЕР АТАМАНА ЮРГЕЛЯ / Из истории послевоенного антисоветского вооруженного сопротивления и криминала на территории Беларуси
Андрей ТИСЕЦКИЙ — СЫЩИК от ИСТОРИИ
«Беларуское историко-детективное агентство»
В редакции 24.12.2018 года
В 1946-1950 гг. в Молодеченской области БССР было ликвидировано одно из самых активных на ее территории постаковских вооруженных формирований — «банда Спургяша-Юргеля». Ниже приводятся документы и живые свидетельства, характеризующие ее деятельность.
«Протокол судебного заседания»
г.Вилейка 25 января 1950 года
… Показания подсудимых:
Подсудимый Усс Болеслав Юстинович по существу предъявленного обвинения показал: " В сентябре месяце 1948 года я в составе вооруженной бандгруппы, руководителем которой являлся Спургяш Иосиф, участвовал в вооруженном налете на железнодорожную станцию Гавье Брест-Литовской железной дороги и во время этого налета нами были обезоружены два солдата Советской Армии, произвели разгром почтового отделения, конторы заготзерна и нарушили диспетчерскую, поездную и стрелочную связь… 8 декабря 1948 года я в составе банды, руководимой Юргель Болеславом, участвовал в ограблении магазина в деревне Уртишки Ивьевского района Молодеченской области, во время ограбления нами были убиты начальник личного страхования жизни Малиновский, налоговый агент Дробышанского сельсовета Брагин, страховой инспектор Трубаев и председатель Дробышанского сельсовета Андрюшевский и другие граждане, всего 5 человек..."[1].
«Протокол дополнительного допроса Нехнедович Эдмунда Михайловича»
от 16 июля 1949 года пос.Ивье
Вопрос: Расскажите следствию, что вам, как участнику антисоветской националистической банды, рассказывали главари этой банды Спургяш и Усс Иосиф о целях и задачах банды?
Ответ:… Усс Иосиф Устинович мне рассказывал, что бывшая буржуазная Польша должна быть восстановлена по старой границе 1939 года и что скоро будет война Советского Союза с Америкой и Англией, в результате которой Америка и Англия помогут нам уничтожить Советы и восстановить старую буржуазную польшу в границах 1939 года. А до начала войны Советского Союза с Америкой.., говорил, мы должны вести вооруженную борьбу с Советской властью путем совершения террористических актов против представителей Советской власти в деревне"[2].
«Протокол дополнительного допроса Усс Болеслава Устиновича»
от 19 июня 1949 года пос.Ивье
… Главаря банды Спургяша убил из пулемета бандит Юргель Болеслав, который впоследствии сам возглавил банду и является ее главарем по настоящий момент. Об обстоятельствах убийства… подробно мне не известно, но участник нашей банды, фамилии не знаю, по имени Антон… просил меня, чтобы я об этом не говорил Юргелю. Знает ли кто из других участников банды, находящихся в настоящее время в банде Юргеля, о том, что бывший главарь банды Спургяш убит Юргелем, утверждать я не могу, но думаю, что должны знать"[3].
«Протокол допроса арестованного Буйко Петра Михайловича»
5 мая 1950 года гор.Молодечно
Вопрос:… Расскажите о своей принадлежности к польскому националистическому подполью Армии Крайовой?
Ответ: На территории Юратишского района существовало несколько групп — так называемых пляцувок Армии Крайовой, из которых мне были известны 1. Доневичская пляцувка, которой руководил Спургяш Иосиф по кличке «Крет». 2. Лаздунская пляцувка, которой руководил Семак Владимир, точно не помню, кажется «Вельчик». 3.Пасевичская пляцувка, по кличке «Елень», в какой отряд они входили мне в то время известно не было. Зная некоторых участников указанных выше пляцувок и их руководителей, в частности Симака, Юргеля, я в начале осени 1945 года по предложению Симака вступил в его пляцувку… В Симака я находился до августа 1946 года, до дня разгрома пляцувки, когда Симак и другие участники были арестованы. После разгрома пляцувки Симака я примкнул к пляцувке Юргеля Болеслава… Осенью 1948 года я с Юргелем Болеславом поссорился и от него ушел, вскоре от него ушел Забродский Зенон, который организовал банду, в которую вошел и я. В банде Забродского я находился до осени 1949 года. Осенью 1949 года банда Забродского была ликвидирована, все участники были убиты, а я и еще один участник банды остались в живых"[4].
Только одному Петру Буйко инкриминировались 47 преступных деяний, в основном грабежей: «В ночь с 23 на 24 июня 1946 года вместе с другими бандитами… подверг избиению жителя д.Шашки Юратишского района Олешкевича Александра Степановича, а затем ограбили,… забрав у него корову, швейную машинку...». «В ночь с 8 на 9 сентября 1947 года… участвовал в вооруженном ограблении магазина Юратишского ОРСа леспромхоза в д.Черневичи Юратишского района Молодеченской области, откуда было похищено товаров на сумму 10238 руб. 42 коп». «19 июля 1946 г. с бандитом Симак Владимиром… Буйко совершил террористический акт над председателем Лаздунского сельсовета… Петровым, у которого затем забрали пистолет системы „наган“ и полевую сумку с документами». «Днем 30 сентября 1947 г. вместе с другими бандитами… совершил террористический акт над председателем Субботниковского сельсовета Ивьевского района Молодеченской области… Боровиковым Андреем Родионовичем»[5] и т.д. и т.п.
Всего с 1947 г. «юргелевцы» совершили 13 терактов и 19 нападений на советские учреждения и торговые точки. В результате предпринятых ответных мер было убито 13 и арестовано 17 бандитов. У них изъято 32 ствола оружия, в том числе 3 пулемета[6].
Сам Болеслав Юргель был ликвидирован в 1950 году[7].
О некоторых подробностях ликвидации атамана Юргеля рассказывают старожилы Ивьевского района и ветераны беларуской милиции.
Из воспоминаний Василисы Макаровны Биончик, 1928 г.р., жительницы г. Ивья:
«В первые послевоенные годы я была учительницей в д. Чапунь, там же мой муж Николай Михайлович Шиторля был председателем сельского Совета. В январе 1949 года он был убит бандой Юргеля.
В г.п. Юратишки, а тогда это был районный центр, проходила учительская конференция, во второй половине дня делегаты на санях разъезжались домой. Я сама была депутатом местного Совета и, если бы не беременность, обязательно была бы на конференции и возвращалась бы потом с мужем. Возвращались через деревню Песевичи, нужно было по пути высадить женщину, муж ее, кстати, ранее был убит людьми из банды Юргеля. Та пригласила в свой дом, собрала скромный ужин. В доме был еще один мужчина из проезжавших, зашла мать хозяйки, сидела на лежанке печи. Николай, как рассказывали, не мог ни пить, ни есть — сильно болел зуб. У него был револьвер. Все коммунисты-назначенцы (партийные работники, председатели сельсоветов, руководители районных организаций) были вооружены и были обязаны активно применять это оружие. Он уже встал из-за стола, когда с улицы раздался выстрел, пуля угодила ему в голову. Через минуту в дом зашел человек невысокого роста с автоматом, длинноволосый, убедился, что Шиторля мертв, перевернув труп ногой. Было много крови. Женщины заголосили: «Паночки, не бейте нашего председателя, он хороший…».
В то время в Чапуни был военный гарнизон, который об убийстве был поставлен в известность. Родным до утра решили ничего не рассказывать. Первой о смерти
узнала сестра Николая, которая стала причитать при мне, ничего не в силах рассказать о случившемся. Только после ее фразы: «Ах, моя родненькая, ты уже вдова», — я поняла истинную причину ее причитаний. Прожили мы вместе всего лишь один год. Собравшись с силами, я побывала в доме, где был убит муж. Слез не было, полная омертвелость организма. Через несколько месяцев я родила глухонемую дочурку.
Об обстоятельствах гибели Юргеля мне известно, что незадолго до этого местный житель пошел на охоту с собакой и обнаружил зимнюю базу бандитов, несколько землянок. Охотника задержали. Всполошившись, жена последнего упросила односельчан прочесать лес, указав подробно место охоты мужа. Предполагала, что его могли задрать волки. В процессе прочесывания лесного массива люди вышли на землянки «белых». Те вынуждены были отпустить охотника. Когда через несколько часов к месту лагеря прибыли военные, лагерь был пуст. Рассказывали, что землянки были максимально приспособлены к зимовке, на стенах висели ковры, в бочках хранились мед, солонина, значительный запас продуктов. Очевидно, это была лишь малая часть награбленного бандитами.
Хочу отметить, что (мой муж) Шиторля был ранее захвачен Юргелем, но отпущен. Очевидно, что он просто стал отвечать на жестокость. Был случай, когда после обыска военными в доме его родителей весь домашний скарб, продукты питания были выброшены на улицу»[8].
Из воспоминаний Валентина Антоновича Врублевского, жителя г.п. Юратишки:
«Убит Юргель был в начале 1949 года в районе д. Крупли выстрелом в затылок, когда члены банды двигались цепочкой и совершали очередную вылазку. Застрелил его человек по фамилии Воронюк, судьба последнего не известна. Ходили слухи, что это результат внедрения в банду милицейского агента. По свидетельствам очевидцев, Юргель на военной форме носил две «лычки», тогда как три в то время в польской военной форме соответствовали званию командира взвода. До сих пор в лежневичской стороне ходят легенды, что существует тайник с ценностями банды, кубышка с награбленным. А материальных ценностей в послевоенные годы было награблено немало»[9].
Из воспоминаний Иосифа Антоновича Дмуховского, 1924 г.р., жителя д. Песевичи, ветерана Великой Отечественной войны:
«До начала Второй мировой войны Юргель служил в польской армии в чине ефрейтора или сержанта. Брат Юргеля Ясь был баптистом, насилия не признавал, старался быть в стороне от политики. За «помощь» Юргелю в решении бытовых проблем я был репрессирован, полтора года провел в лагерях, однако был реабилитирован еще при Сталине»[10].
Из воспоминаний Олимпиады Адамовны, Буяк, 1914 г.р., жительницы д. Песевичи:
«Всю жизнь я прожила в д.Песевичи, родом из этой деревни и был Юргель. Семья его родителей по тем временам была зажиточная, что, конечно, весьма относительно, один из братьев отца был на заработках в Америке. Моя подруга Стася была замужем за Юргелем. Звали его Болеслав, отца — Степаном, имел двух дочерей. Стася предчувствовала, что сопротивление властям закончится гибелью не только ее мужа. Помнится, как она рыдала, билась в истерике. Многие местные жители, жители окрестных деревень были впоследствии репрессированы за помощь банде, выражавшуюся в вынужденном оказании этой помощи, например, продуктами питания»[11].
Из воспоминаний Любови Иосифовны Ядревской, 1922 г.р., жительница г. Ивье:
«С 1945 года я живу на Ивьевщине, муж закончил партийную школу, длительное время работал мастером по лесозаготовкам. С лесной промышленностью связана и моя жизнь. Например, достаточно было бандитам сказать учительнице, чтобы с завтрашнего дня она оставила школу и деревню – и та была вынуждена подчиниться. Ночная жизнь была совсем не похожа на дневную, власть во многих удаленных от центра деревнях, практически менялась. Лично я Юргеля не видела, но последствия его действий были налицо. Рассказывают такой эпизод: идет Юргель по деревне, ведет корову. «Добрый день пану», — здоровается. «Добрый день», — отвечает хозяин коровы. Сопротивляться было бессмысленно»[12].
Из воспоминаний Вацлава Ивановича Сапоцкого, 1939 г.р., жителя д. Доневичи:
«Из деревни Доневичи была любимая женщина Юргеля — Мария, которая впоследствии была убита. В конце пятидесятых я ходил в д. Песевичи с молодежью на танцы, познакомился с одной девушкой, которая мне нравилась. Позже я узнал, что это была дочь Юргеля. Насколько мне известно, две дочери Юргеля проживают в Караганде, а внук — в Минске»[13].
Из воспоминаний Ивана Степановича Цыруль, 1928 г.р., жителя д. Крупли:
«Моя послевоенная юность тесно связана с воспоминаниями о жестокостях того времени. Немцы в годы войны могли прийти под видом партизан, а партизаны — в немецкой форме. В годы войны жертвами немцев стал один житель деревни, а партизан — семь человек. Помню засады, которые устраивались властями на «белых», однажды в ночное время я даже споткнулся о военного»[14].
Из воспоминаний Шведовой (девичья фамилия) Нины Леонидовны, 1925 г.р., урож.Могилева, жительницы г.Новогрудок (записано в июле 2017 г.):
«Мой отец, беларус, был пограничником. Служил в Беларуси. В начале войны семью эвакуировали в советский тыл. В 1943 году я пошла на фронт. Имею орден „Красной Звезды“. В 1944 году моя воинская часть была расквартирована под Молодечно. Оттуда к нам приехали „сваты“ из милиции и сосватали меня к себе. Сначала служила в Молодечно инспектором уголовного розыска по борьбе с детской беспризорностью, а в 1949 году была переведена в Ивьевский РОМ на должность начальника паспортного стола, где проработала с год и ушла из органов на советскую работу секретарем райисполкома.
Когда я в 1949-м перешла из молодеченской в ивьевскую милицию начальником там был Ковтун Алексей Анатольевич. А уходила я уже при начальнике Мисуна. Председателем райисполкома был Качков. В период 1949-1950-й погибли от пуль бандитов мои друзья еще по молодеченской милиции Оля Фоменко и Жучинин Николай.
Помню по Ивью, что часто наши бандиты совершали преступление на территории района и сразу после этого уходили на территорию соседнего литовского района Девинишек. А для того, чтобы преследовать их нашим милиционером на территории ЛитССР требовалось просить письменного разрешения на проведение операции в МВД этой республики, что естественно требовало времени и в результате такой бюрократии бандиты уходили от расплаты безнаказанно.
Из тех, с кем в первые послевоенные годы боролась милиция, запомнился бандит-антисоветчик Юргель. Говорили, что это ставленник американской разведки в звании полковника.
Уже работая в Ивье, ехала как-то в пригородном поезде Молодечно-Гавье. На мне была милицейская шинель, а под ней гражданское платье. И вот внутренний голос и говорит мне снять свою синюю шинель, что я и сделала, а ее сложила верхом внутрь и положила на колени. А через некоторое время через несколько скамеек напротив меня сел мужчина, который слез со мною в Ивье. Я его запомнила. А через непродолжительное время я захожу в один из кабинетов своего отдела и вижу этого мужчину уже задержанным. Он меня тоже узнал и как взъерепениться: „Знал бы что ты мусор — не жить бы тебе“. Оказалось, что это Юргель и его задержали наши оперативники по выходе его из поезда. Потом, не помню уже каким образом, он снова оказался на свободе, наверное бежал, но вскоре его убили его же собственные бандиты, у которых он был главарем (Не исключено, что им за это была обещана амнистия — А.Т.). Тело потом привезли в Ивье, посадили труп на землю спиной к зданию милиции, фотографировали и показывали жителям, чтобы видели, что бандит уже мертв».
Фото: Ивье. Нач. 1950-х. Шведова Н.Л. выступает в президиуме на каком-то советском празднике.
А вот что рассказал мне в августе 2017 года бывший заместитель начальника ОУР Лидского РОВД Владимир Николаевич Фабишевский, 1947 г.р., урож. г.Гродно.
«Где-то в 1980-м бывший тогда начальник наружной службы (теперь ООПиП) соседнего с нашим Лидским Ивьевского РОВД Лазаренков Николай Федорович, ныне, к сожалению, уже покойный, рассказывал мне по бандита Юргеля. Был тот родом как-будто из д.Бакшты Ивьевского района, или откуда-то рядом. Лихим был бандитом. Рассказывали, как он однажды никем не опознанный зашел в столовую в Ивье, где в то время обедал начальник местного НКВД. Так Юргель сел за столик где-то поблизости, также поел, дождался, когда тот выйдет из столовой и написал на салфетки записку примерно следующего содержания: „Такой-то такой-то“, спасибо, что имели честь со мною отобедать. Юргель». После чего вышел из столовой и скрылся. Официантка, прочитав записку, подняла панику. Прибежали милиционеры и чекисты, а Юргеля и след уже простыл.
На небольшом островке (примерно метров 10 в диаметре) среди непроходимого болота близ Бакштов был у Юргеля и его банды тайный бетонный бункер. С берега на островок и обратно бандиты переходили, используя несколько плетеных из лозы щитов, которые при каждом шаге подкидывали себе под ноги, а потом за собою убирали и снова кидали впереди себя, не оставляя таким образом следов. Про бункер знала любовница Юргеля, которая также туда приходила. Взяли ее чекисты в оборот — она им его и сдала. В том же 1980-м (?) Лазаренко мне тот бункер показывал. Я внутрь не залезал, видел только вход, который при бандитах был замаскирован ветками деревьев".
Фото: участковые инспектора милиции Молодеченской области (в том числе и из Ивьевского района) на учебных сборах в Молодечно. 1949г.
P.S.
Лично мне, как исследователю, известно, что такие бункера (не путать с обычными т.н. «волчьими норами»), правда деревянные, находились в районе пограничья Борисовского, Крупского и Березинского районов, а именно в районе д.Маталыга Борисовского и между Малым Городном и Миговщиной Крупского районов, в которых скрывались и обитали боевики из т.н. в справочной литературе Борисовского партизанского отряда Беларуской освободительной армии[15], а фактически несколько взаимосвязанных групп. Кстати и дочь одного из первых послевоенных начальников Крупской милиции Зуева (фактически Зуя, родом с Узденского района) в начале 2017 года свидетельствовала мне, что «батька в лесах под под Крупками ловил банду какого-то „Черного Кота“. В одной из своих работ я также упоминал бункер («подземные переходы») «черного Кота»/«банды Ходыки» под Заславлем[16].
Именно о таких бункерах ведет речь в своих воспоминаниях уроженец Алтайского края России Федор Поклонов, который в 1944-1945 гг. служил в войсках НКВД в части по охране важных объектов в районе г.Лиды, в составе которой участвовал в захвате «центра руководства диверсионными группами».
В частности, непосредственный участник этих событий в сво время вспоминал следующее:
«Землянки там были оборудованы как дома, большие помещения, коридоры, свет. Однако, когда наши солдаты окружили бандитов, несмотря на большое количество пулеметов и автоматов, они замешкались и им пришлось сдаться. Мы вывезли из землянок целый грузовик оружия»[17].
А на Лидчине, как общеизвестно, находился один из эпицентров аковского и постаковского вооруженного антисоветского сопротивления.
Интересно, что о наличии таких бункеров-схронов, оборудованных немцами для беларуских антисоветчиков из «Черного Кота» пишут в своей скандально известной книге «Беларускi супрацiу» исследователи С.Ерш и С.Горбик[18].
А вот об аналогичных немецких бункерах у аковцев, некоторые из полевых командиров которых на заключительном этапе гитлеровской оккупации Беларуси активно сотрудничали с немцами, ранее в общедоступной и справочной исторической литературе мне читать не приходилось.
И, тем не менее, информация по бункеру постаковского атамана Юргеля может являться дополнительным свидетельством помощи немцев аковскому подполью в подготовке их вооруженной борьбы против советской власти на территории западной Беларуси после того, как Красная Армия изгонит отсюда гитлеровские войска[19].
Ссылки:
[1]Ермолович В.И., Жумарь С.В. Огнем и мечем / Хроника польского националистического подполья в Белоруссии (1939-1953 гг.)/ Белорусский научно-исследовательский центр документоведения, археографии и архивного дела. Мн. 1994. С.94.
[2]Там же. С.95.
[3]Там же.
[4]Там же. С.95-96.
[5]Там же. С.97.
[6]Там же.
[7]К. Krajewski. Obwód Nr. 49/67 w latach 1946—1949. Ziemia lidzka Nr. 1 (59), Nr. 2(60). 2004; http//wilk.wpk.p.lodz.pl/~whatfor/zw_nowogr_44.htm; www.katyn-books.ru/library/polsha-protiv-sssr30.html.
[8]Армия Крайова. Юргель. Вспоминая о прошлом. Подг. В.Поболь. Iуеускi край. 19 октября 2013 года. С.8.
[9]Там же.
[10]Там же.
[11] Там же.
[12] Там же.
[13] Там же.
[14] Там же.
[15]Антысавецкiя рухi у Беларусi. 1944-1956. Даведнiк. Пад рэдакцыяй Алега Дзярновiча. Мн. 1999. С.118-119.
[16]Андрей Тисецкий «Отец был храбрым человеком и не боялся действовать в одиночку...». МИЛИЦИЯ БЕЛАРУСИ №1(61) март 2016г., стр.32-36; bramaby.com/ls/blog/history/4068.html; mvd.gov.by/main.aspx?guid=342783.
[17]Горбунова Т., пресс-служба УМВД России по г. Сургуту. С праздником Вас победители! // 2012, 10 мая; Мiкалай Шыбiцкi. Каля Ліды быў выяўлены і зьнішчаны “цэнтар дывэрсійных групаў”. Беларускi рэзстанс. 1(17) 2018, С.15-17; kamunikat.org/rezystans.html?pubid=49268.
[18]Ёрш С., С. Горбік. Беларускі Супраціў. — Львоў, 2006. С.
[19]Ермолович В.И., Жумарь С.В. Там же. С.36-40; Яуген Сямашка. Армiя Краева на Беларусi. Мн. Беларускае выдавецкае таварыства «Хата». 1994. С.166-172.
Литература
по теме взаимодействия пропольского (в том числе аковского) подполья и партизан с гитлеровскими оккупантами в Беларуси:
[1]Михайлашев Н. Буря гнева /Записки чекиста/ Изд. «Беларусь», Мн. 1971. С.225.
[2]Ермолович В.И., Жумарь С.В. Огнем и мечем / Хроника польского националистического подполья в Беларуси (1939-1953 гг.)/ Белорусский научно-исследовательский центр документоведения, археографии и архивного дела. Мн. 1994. С.36-41.
[3]Яуген Сямашка. Армiя Крайова на Беларусi. Мн. Беларускае выдавецкае Таварыства «Хата», 1994, С.166-172
[4]Соловьев А.К. Они действовали под разными псевдонимами. Мн. «Навука i тэхнiка», 1994, С.109-113.
03.09.2017 года
«Беларуское историко-детективное агентство»
В редакции 24.12.2018 года
В 1946-1950 гг. в Молодеченской области БССР было ликвидировано одно из самых активных на ее территории постаковских вооруженных формирований — «банда Спургяша-Юргеля». Ниже приводятся документы и живые свидетельства, характеризующие ее деятельность.
«Протокол судебного заседания»
г.Вилейка 25 января 1950 года
… Показания подсудимых:
Подсудимый Усс Болеслав Юстинович по существу предъявленного обвинения показал: " В сентябре месяце 1948 года я в составе вооруженной бандгруппы, руководителем которой являлся Спургяш Иосиф, участвовал в вооруженном налете на железнодорожную станцию Гавье Брест-Литовской железной дороги и во время этого налета нами были обезоружены два солдата Советской Армии, произвели разгром почтового отделения, конторы заготзерна и нарушили диспетчерскую, поездную и стрелочную связь… 8 декабря 1948 года я в составе банды, руководимой Юргель Болеславом, участвовал в ограблении магазина в деревне Уртишки Ивьевского района Молодеченской области, во время ограбления нами были убиты начальник личного страхования жизни Малиновский, налоговый агент Дробышанского сельсовета Брагин, страховой инспектор Трубаев и председатель Дробышанского сельсовета Андрюшевский и другие граждане, всего 5 человек..."[1].
«Протокол дополнительного допроса Нехнедович Эдмунда Михайловича»
от 16 июля 1949 года пос.Ивье
Вопрос: Расскажите следствию, что вам, как участнику антисоветской националистической банды, рассказывали главари этой банды Спургяш и Усс Иосиф о целях и задачах банды?
Ответ:… Усс Иосиф Устинович мне рассказывал, что бывшая буржуазная Польша должна быть восстановлена по старой границе 1939 года и что скоро будет война Советского Союза с Америкой и Англией, в результате которой Америка и Англия помогут нам уничтожить Советы и восстановить старую буржуазную польшу в границах 1939 года. А до начала войны Советского Союза с Америкой.., говорил, мы должны вести вооруженную борьбу с Советской властью путем совершения террористических актов против представителей Советской власти в деревне"[2].
«Протокол дополнительного допроса Усс Болеслава Устиновича»
от 19 июня 1949 года пос.Ивье
… Главаря банды Спургяша убил из пулемета бандит Юргель Болеслав, который впоследствии сам возглавил банду и является ее главарем по настоящий момент. Об обстоятельствах убийства… подробно мне не известно, но участник нашей банды, фамилии не знаю, по имени Антон… просил меня, чтобы я об этом не говорил Юргелю. Знает ли кто из других участников банды, находящихся в настоящее время в банде Юргеля, о том, что бывший главарь банды Спургяш убит Юргелем, утверждать я не могу, но думаю, что должны знать"[3].
«Протокол допроса арестованного Буйко Петра Михайловича»
5 мая 1950 года гор.Молодечно
Вопрос:… Расскажите о своей принадлежности к польскому националистическому подполью Армии Крайовой?
Ответ: На территории Юратишского района существовало несколько групп — так называемых пляцувок Армии Крайовой, из которых мне были известны 1. Доневичская пляцувка, которой руководил Спургяш Иосиф по кличке «Крет». 2. Лаздунская пляцувка, которой руководил Семак Владимир, точно не помню, кажется «Вельчик». 3.Пасевичская пляцувка, по кличке «Елень», в какой отряд они входили мне в то время известно не было. Зная некоторых участников указанных выше пляцувок и их руководителей, в частности Симака, Юргеля, я в начале осени 1945 года по предложению Симака вступил в его пляцувку… В Симака я находился до августа 1946 года, до дня разгрома пляцувки, когда Симак и другие участники были арестованы. После разгрома пляцувки Симака я примкнул к пляцувке Юргеля Болеслава… Осенью 1948 года я с Юргелем Болеславом поссорился и от него ушел, вскоре от него ушел Забродский Зенон, который организовал банду, в которую вошел и я. В банде Забродского я находился до осени 1949 года. Осенью 1949 года банда Забродского была ликвидирована, все участники были убиты, а я и еще один участник банды остались в живых"[4].
Только одному Петру Буйко инкриминировались 47 преступных деяний, в основном грабежей: «В ночь с 23 на 24 июня 1946 года вместе с другими бандитами… подверг избиению жителя д.Шашки Юратишского района Олешкевича Александра Степановича, а затем ограбили,… забрав у него корову, швейную машинку...». «В ночь с 8 на 9 сентября 1947 года… участвовал в вооруженном ограблении магазина Юратишского ОРСа леспромхоза в д.Черневичи Юратишского района Молодеченской области, откуда было похищено товаров на сумму 10238 руб. 42 коп». «19 июля 1946 г. с бандитом Симак Владимиром… Буйко совершил террористический акт над председателем Лаздунского сельсовета… Петровым, у которого затем забрали пистолет системы „наган“ и полевую сумку с документами». «Днем 30 сентября 1947 г. вместе с другими бандитами… совершил террористический акт над председателем Субботниковского сельсовета Ивьевского района Молодеченской области… Боровиковым Андреем Родионовичем»[5] и т.д. и т.п.
Всего с 1947 г. «юргелевцы» совершили 13 терактов и 19 нападений на советские учреждения и торговые точки. В результате предпринятых ответных мер было убито 13 и арестовано 17 бандитов. У них изъято 32 ствола оружия, в том числе 3 пулемета[6].
Сам Болеслав Юргель был ликвидирован в 1950 году[7].
О некоторых подробностях ликвидации атамана Юргеля рассказывают старожилы Ивьевского района и ветераны беларуской милиции.
Из воспоминаний Василисы Макаровны Биончик, 1928 г.р., жительницы г. Ивья:
«В первые послевоенные годы я была учительницей в д. Чапунь, там же мой муж Николай Михайлович Шиторля был председателем сельского Совета. В январе 1949 года он был убит бандой Юргеля.
В г.п. Юратишки, а тогда это был районный центр, проходила учительская конференция, во второй половине дня делегаты на санях разъезжались домой. Я сама была депутатом местного Совета и, если бы не беременность, обязательно была бы на конференции и возвращалась бы потом с мужем. Возвращались через деревню Песевичи, нужно было по пути высадить женщину, муж ее, кстати, ранее был убит людьми из банды Юргеля. Та пригласила в свой дом, собрала скромный ужин. В доме был еще один мужчина из проезжавших, зашла мать хозяйки, сидела на лежанке печи. Николай, как рассказывали, не мог ни пить, ни есть — сильно болел зуб. У него был револьвер. Все коммунисты-назначенцы (партийные работники, председатели сельсоветов, руководители районных организаций) были вооружены и были обязаны активно применять это оружие. Он уже встал из-за стола, когда с улицы раздался выстрел, пуля угодила ему в голову. Через минуту в дом зашел человек невысокого роста с автоматом, длинноволосый, убедился, что Шиторля мертв, перевернув труп ногой. Было много крови. Женщины заголосили: «Паночки, не бейте нашего председателя, он хороший…».
В то время в Чапуни был военный гарнизон, который об убийстве был поставлен в известность. Родным до утра решили ничего не рассказывать. Первой о смерти
узнала сестра Николая, которая стала причитать при мне, ничего не в силах рассказать о случившемся. Только после ее фразы: «Ах, моя родненькая, ты уже вдова», — я поняла истинную причину ее причитаний. Прожили мы вместе всего лишь один год. Собравшись с силами, я побывала в доме, где был убит муж. Слез не было, полная омертвелость организма. Через несколько месяцев я родила глухонемую дочурку.
Об обстоятельствах гибели Юргеля мне известно, что незадолго до этого местный житель пошел на охоту с собакой и обнаружил зимнюю базу бандитов, несколько землянок. Охотника задержали. Всполошившись, жена последнего упросила односельчан прочесать лес, указав подробно место охоты мужа. Предполагала, что его могли задрать волки. В процессе прочесывания лесного массива люди вышли на землянки «белых». Те вынуждены были отпустить охотника. Когда через несколько часов к месту лагеря прибыли военные, лагерь был пуст. Рассказывали, что землянки были максимально приспособлены к зимовке, на стенах висели ковры, в бочках хранились мед, солонина, значительный запас продуктов. Очевидно, это была лишь малая часть награбленного бандитами.
Хочу отметить, что (мой муж) Шиторля был ранее захвачен Юргелем, но отпущен. Очевидно, что он просто стал отвечать на жестокость. Был случай, когда после обыска военными в доме его родителей весь домашний скарб, продукты питания были выброшены на улицу»[8].
Из воспоминаний Валентина Антоновича Врублевского, жителя г.п. Юратишки:
«Убит Юргель был в начале 1949 года в районе д. Крупли выстрелом в затылок, когда члены банды двигались цепочкой и совершали очередную вылазку. Застрелил его человек по фамилии Воронюк, судьба последнего не известна. Ходили слухи, что это результат внедрения в банду милицейского агента. По свидетельствам очевидцев, Юргель на военной форме носил две «лычки», тогда как три в то время в польской военной форме соответствовали званию командира взвода. До сих пор в лежневичской стороне ходят легенды, что существует тайник с ценностями банды, кубышка с награбленным. А материальных ценностей в послевоенные годы было награблено немало»[9].
Из воспоминаний Иосифа Антоновича Дмуховского, 1924 г.р., жителя д. Песевичи, ветерана Великой Отечественной войны:
«До начала Второй мировой войны Юргель служил в польской армии в чине ефрейтора или сержанта. Брат Юргеля Ясь был баптистом, насилия не признавал, старался быть в стороне от политики. За «помощь» Юргелю в решении бытовых проблем я был репрессирован, полтора года провел в лагерях, однако был реабилитирован еще при Сталине»[10].
Из воспоминаний Олимпиады Адамовны, Буяк, 1914 г.р., жительницы д. Песевичи:
«Всю жизнь я прожила в д.Песевичи, родом из этой деревни и был Юргель. Семья его родителей по тем временам была зажиточная, что, конечно, весьма относительно, один из братьев отца был на заработках в Америке. Моя подруга Стася была замужем за Юргелем. Звали его Болеслав, отца — Степаном, имел двух дочерей. Стася предчувствовала, что сопротивление властям закончится гибелью не только ее мужа. Помнится, как она рыдала, билась в истерике. Многие местные жители, жители окрестных деревень были впоследствии репрессированы за помощь банде, выражавшуюся в вынужденном оказании этой помощи, например, продуктами питания»[11].
Из воспоминаний Любови Иосифовны Ядревской, 1922 г.р., жительница г. Ивье:
«С 1945 года я живу на Ивьевщине, муж закончил партийную школу, длительное время работал мастером по лесозаготовкам. С лесной промышленностью связана и моя жизнь. Например, достаточно было бандитам сказать учительнице, чтобы с завтрашнего дня она оставила школу и деревню – и та была вынуждена подчиниться. Ночная жизнь была совсем не похожа на дневную, власть во многих удаленных от центра деревнях, практически менялась. Лично я Юргеля не видела, но последствия его действий были налицо. Рассказывают такой эпизод: идет Юргель по деревне, ведет корову. «Добрый день пану», — здоровается. «Добрый день», — отвечает хозяин коровы. Сопротивляться было бессмысленно»[12].
Из воспоминаний Вацлава Ивановича Сапоцкого, 1939 г.р., жителя д. Доневичи:
«Из деревни Доневичи была любимая женщина Юргеля — Мария, которая впоследствии была убита. В конце пятидесятых я ходил в д. Песевичи с молодежью на танцы, познакомился с одной девушкой, которая мне нравилась. Позже я узнал, что это была дочь Юргеля. Насколько мне известно, две дочери Юргеля проживают в Караганде, а внук — в Минске»[13].
Из воспоминаний Ивана Степановича Цыруль, 1928 г.р., жителя д. Крупли:
«Моя послевоенная юность тесно связана с воспоминаниями о жестокостях того времени. Немцы в годы войны могли прийти под видом партизан, а партизаны — в немецкой форме. В годы войны жертвами немцев стал один житель деревни, а партизан — семь человек. Помню засады, которые устраивались властями на «белых», однажды в ночное время я даже споткнулся о военного»[14].
Из воспоминаний Шведовой (девичья фамилия) Нины Леонидовны, 1925 г.р., урож.Могилева, жительницы г.Новогрудок (записано в июле 2017 г.):
«Мой отец, беларус, был пограничником. Служил в Беларуси. В начале войны семью эвакуировали в советский тыл. В 1943 году я пошла на фронт. Имею орден „Красной Звезды“. В 1944 году моя воинская часть была расквартирована под Молодечно. Оттуда к нам приехали „сваты“ из милиции и сосватали меня к себе. Сначала служила в Молодечно инспектором уголовного розыска по борьбе с детской беспризорностью, а в 1949 году была переведена в Ивьевский РОМ на должность начальника паспортного стола, где проработала с год и ушла из органов на советскую работу секретарем райисполкома.
Когда я в 1949-м перешла из молодеченской в ивьевскую милицию начальником там был Ковтун Алексей Анатольевич. А уходила я уже при начальнике Мисуна. Председателем райисполкома был Качков. В период 1949-1950-й погибли от пуль бандитов мои друзья еще по молодеченской милиции Оля Фоменко и Жучинин Николай.
Помню по Ивью, что часто наши бандиты совершали преступление на территории района и сразу после этого уходили на территорию соседнего литовского района Девинишек. А для того, чтобы преследовать их нашим милиционером на территории ЛитССР требовалось просить письменного разрешения на проведение операции в МВД этой республики, что естественно требовало времени и в результате такой бюрократии бандиты уходили от расплаты безнаказанно.
Из тех, с кем в первые послевоенные годы боролась милиция, запомнился бандит-антисоветчик Юргель. Говорили, что это ставленник американской разведки в звании полковника.
Уже работая в Ивье, ехала как-то в пригородном поезде Молодечно-Гавье. На мне была милицейская шинель, а под ней гражданское платье. И вот внутренний голос и говорит мне снять свою синюю шинель, что я и сделала, а ее сложила верхом внутрь и положила на колени. А через некоторое время через несколько скамеек напротив меня сел мужчина, который слез со мною в Ивье. Я его запомнила. А через непродолжительное время я захожу в один из кабинетов своего отдела и вижу этого мужчину уже задержанным. Он меня тоже узнал и как взъерепениться: „Знал бы что ты мусор — не жить бы тебе“. Оказалось, что это Юргель и его задержали наши оперативники по выходе его из поезда. Потом, не помню уже каким образом, он снова оказался на свободе, наверное бежал, но вскоре его убили его же собственные бандиты, у которых он был главарем (Не исключено, что им за это была обещана амнистия — А.Т.). Тело потом привезли в Ивье, посадили труп на землю спиной к зданию милиции, фотографировали и показывали жителям, чтобы видели, что бандит уже мертв».
Фото: Ивье. Нач. 1950-х. Шведова Н.Л. выступает в президиуме на каком-то советском празднике.
А вот что рассказал мне в августе 2017 года бывший заместитель начальника ОУР Лидского РОВД Владимир Николаевич Фабишевский, 1947 г.р., урож. г.Гродно.
«Где-то в 1980-м бывший тогда начальник наружной службы (теперь ООПиП) соседнего с нашим Лидским Ивьевского РОВД Лазаренков Николай Федорович, ныне, к сожалению, уже покойный, рассказывал мне по бандита Юргеля. Был тот родом как-будто из д.Бакшты Ивьевского района, или откуда-то рядом. Лихим был бандитом. Рассказывали, как он однажды никем не опознанный зашел в столовую в Ивье, где в то время обедал начальник местного НКВД. Так Юргель сел за столик где-то поблизости, также поел, дождался, когда тот выйдет из столовой и написал на салфетки записку примерно следующего содержания: „Такой-то такой-то“, спасибо, что имели честь со мною отобедать. Юргель». После чего вышел из столовой и скрылся. Официантка, прочитав записку, подняла панику. Прибежали милиционеры и чекисты, а Юргеля и след уже простыл.
На небольшом островке (примерно метров 10 в диаметре) среди непроходимого болота близ Бакштов был у Юргеля и его банды тайный бетонный бункер. С берега на островок и обратно бандиты переходили, используя несколько плетеных из лозы щитов, которые при каждом шаге подкидывали себе под ноги, а потом за собою убирали и снова кидали впереди себя, не оставляя таким образом следов. Про бункер знала любовница Юргеля, которая также туда приходила. Взяли ее чекисты в оборот — она им его и сдала. В том же 1980-м (?) Лазаренко мне тот бункер показывал. Я внутрь не залезал, видел только вход, который при бандитах был замаскирован ветками деревьев".
Фото: участковые инспектора милиции Молодеченской области (в том числе и из Ивьевского района) на учебных сборах в Молодечно. 1949г.
P.S.
Лично мне, как исследователю, известно, что такие бункера (не путать с обычными т.н. «волчьими норами»), правда деревянные, находились в районе пограничья Борисовского, Крупского и Березинского районов, а именно в районе д.Маталыга Борисовского и между Малым Городном и Миговщиной Крупского районов, в которых скрывались и обитали боевики из т.н. в справочной литературе Борисовского партизанского отряда Беларуской освободительной армии[15], а фактически несколько взаимосвязанных групп. Кстати и дочь одного из первых послевоенных начальников Крупской милиции Зуева (фактически Зуя, родом с Узденского района) в начале 2017 года свидетельствовала мне, что «батька в лесах под под Крупками ловил банду какого-то „Черного Кота“. В одной из своих работ я также упоминал бункер («подземные переходы») «черного Кота»/«банды Ходыки» под Заславлем[16].
Именно о таких бункерах ведет речь в своих воспоминаниях уроженец Алтайского края России Федор Поклонов, который в 1944-1945 гг. служил в войсках НКВД в части по охране важных объектов в районе г.Лиды, в составе которой участвовал в захвате «центра руководства диверсионными группами».
В частности, непосредственный участник этих событий в сво время вспоминал следующее:
«Землянки там были оборудованы как дома, большие помещения, коридоры, свет. Однако, когда наши солдаты окружили бандитов, несмотря на большое количество пулеметов и автоматов, они замешкались и им пришлось сдаться. Мы вывезли из землянок целый грузовик оружия»[17].
А на Лидчине, как общеизвестно, находился один из эпицентров аковского и постаковского вооруженного антисоветского сопротивления.
Интересно, что о наличии таких бункеров-схронов, оборудованных немцами для беларуских антисоветчиков из «Черного Кота» пишут в своей скандально известной книге «Беларускi супрацiу» исследователи С.Ерш и С.Горбик[18].
А вот об аналогичных немецких бункерах у аковцев, некоторые из полевых командиров которых на заключительном этапе гитлеровской оккупации Беларуси активно сотрудничали с немцами, ранее в общедоступной и справочной исторической литературе мне читать не приходилось.
И, тем не менее, информация по бункеру постаковского атамана Юргеля может являться дополнительным свидетельством помощи немцев аковскому подполью в подготовке их вооруженной борьбы против советской власти на территории западной Беларуси после того, как Красная Армия изгонит отсюда гитлеровские войска[19].
Ссылки:
[1]Ермолович В.И., Жумарь С.В. Огнем и мечем / Хроника польского националистического подполья в Белоруссии (1939-1953 гг.)/ Белорусский научно-исследовательский центр документоведения, археографии и архивного дела. Мн. 1994. С.94.
[2]Там же. С.95.
[3]Там же.
[4]Там же. С.95-96.
[5]Там же. С.97.
[6]Там же.
[7]К. Krajewski. Obwód Nr. 49/67 w latach 1946—1949. Ziemia lidzka Nr. 1 (59), Nr. 2(60). 2004; http//wilk.wpk.p.lodz.pl/~whatfor/zw_nowogr_44.htm; www.katyn-books.ru/library/polsha-protiv-sssr30.html.
[8]Армия Крайова. Юргель. Вспоминая о прошлом. Подг. В.Поболь. Iуеускi край. 19 октября 2013 года. С.8.
[9]Там же.
[10]Там же.
[11] Там же.
[12] Там же.
[13] Там же.
[14] Там же.
[15]Антысавецкiя рухi у Беларусi. 1944-1956. Даведнiк. Пад рэдакцыяй Алега Дзярновiча. Мн. 1999. С.118-119.
[16]Андрей Тисецкий «Отец был храбрым человеком и не боялся действовать в одиночку...». МИЛИЦИЯ БЕЛАРУСИ №1(61) март 2016г., стр.32-36; bramaby.com/ls/blog/history/4068.html; mvd.gov.by/main.aspx?guid=342783.
[17]Горбунова Т., пресс-служба УМВД России по г. Сургуту. С праздником Вас победители! // 2012, 10 мая; Мiкалай Шыбiцкi. Каля Ліды быў выяўлены і зьнішчаны “цэнтар дывэрсійных групаў”. Беларускi рэзстанс. 1(17) 2018, С.15-17; kamunikat.org/rezystans.html?pubid=49268.
[18]Ёрш С., С. Горбік. Беларускі Супраціў. — Львоў, 2006. С.
[19]Ермолович В.И., Жумарь С.В. Там же. С.36-40; Яуген Сямашка. Армiя Краева на Беларусi. Мн. Беларускае выдавецкае таварыства «Хата». 1994. С.166-172.
Литература
по теме взаимодействия пропольского (в том числе аковского) подполья и партизан с гитлеровскими оккупантами в Беларуси:
[1]Михайлашев Н. Буря гнева /Записки чекиста/ Изд. «Беларусь», Мн. 1971. С.225.
[2]Ермолович В.И., Жумарь С.В. Огнем и мечем / Хроника польского националистического подполья в Беларуси (1939-1953 гг.)/ Белорусский научно-исследовательский центр документоведения, археографии и архивного дела. Мн. 1994. С.36-41.
[3]Яуген Сямашка. Армiя Крайова на Беларусi. Мн. Беларускае выдавецкае Таварыства «Хата», 1994, С.166-172
[4]Соловьев А.К. Они действовали под разными псевдонимами. Мн. «Навука i тэхнiка», 1994, С.109-113.
03.09.2017 года
17 комментариев
Трэба чытаць польскія газэты перадваенныя — каб зразумець, хто там распальваў нянавісць да немцаў і хто распавядаў як файна жывецца рабочым пры саветах.
Сапраўднае шыла — успаміны легендаў лубянкі пра тое, як яны і прыйшлі да самога Джугашвілі і пераконвалі яго ў тым, што Гітлер вось-вось перойдзе дамоўную мяжу паміж двумя акупантамі Польшчы:
Ударная група, ага. Чэкісцікі такія неправакатарскія. Можа якраз, каб не даць Гітлеру шанцаў не перайсці дамоўную мяжу паміж двума акупантамі? Можа і Гляйвіц той на рахунку паліглотаў? Яны ж усемагутныя, не?
Самае галоўнае, што яны планавалі дыверсіі, маючы мэту. А мэта была вядомай — знішчыць тых, хто аказвае супраціў «савецкаму камунізму».
Любымі спосабамі — таемным забойствам, выкраданьнем, спансаваньнем агентаў і камуняцкіх партый у розных еўрапейскіх краінах, дыверсіямі, акупацыяй, этнацыдам. Рахунак камісарскіх злачынстваў да 1939-га — уражвае!
Галадаморы, Гулаг, вываз шматдзетных беларускіх сямей цэлымі вёскамі — у тайгу… Гэта мы пра Заходнюю Беларусь збольшага ведаем, а Усходняя як цярпела гэтыя 20 год бальшавіцкіх — цішыня… Нават машыну-душагубку камісары вынайшлі у 1936-м! — для Бутаўскага палігона пад Масквой — каб ахвяры не надта напружвалі катаў, калі не паміралі па дарозе ад турмы да месца расстрэлу.
Праўда, гэта ўсё было неабходна, бо інакш не было такой прыгажосці, як СССР? Дзеля гэтага можна апраўдаць халакост, учынены рукамі гэбістаў падчас вайны, — дзеля такіх ды іншых высокіх мэт?
І знішчаць хрысціянскія храмы і забіваць хрысціянскіх святароў таксама для гэтага было неабходна — інкш не магчыма было б інаваньне савецкай улады.
А цяпер верашчаць пра іслам, бач. Падрывалі Еўропу і хрысціянскую еўрапейскую цывілізацыю увесь ХХ век…
= = = = = = = = = = = = = =
Г-н, Тисецкий, командиры каких бригад АК сотрудничали с немцами?
Но для меня в данном конкретном случае интересны показания на следствии задержанного советскими органами государственной безопстности А.М.Тамулевича, одного из приближенных «Рагнера»: «Мне лично хорошо известно, что „Рагнер“ посылал в июле месяце 1943 года в гебитскомиссариат г.Лиды участника нашего соединения подхорунжего „Дубова“, фамилии не помню, логовориться с немецкими оккупационными властями о совместных действиях против советских партизан, однако успеха в этом достигнуто не было и только в январе 1944г., когда в штаб Наднеманского соединения боевых отрядов были присланы из Варшавы от Главного Командования три польских офицера, в частности, подпоручик „Бартек“подпоручик „Летник“, подпоручик „Гастон“. Когда этот вопрос был разрешен на совещании у командования „Леха“, куда собирались коменданты батальонов, в конце января месяца 1944г., или в феврале того же года, точно сейчас не помню, сам „Бартек“, как штатный офицер Наднеманского формирования выехал к гебитскомиссару г.Лида Ганвэк и только тогда было подписано соглашение с немцами. Для обсуждения этого соглашения, как мне известно, из Минска на самолете прилетал немецкий полковник, фамилии которого я не помню.
Со слов „Рагнера“ мне было известно, что „соглашением“ было предусмотрено — немцы дают нашим соединениям 200000 патронов, 10 станковых пулеметов, 6 минометов, несколько автомашин и амуницию.
Командование… обязалось начать активную вооруженную борьбу против советских партизан за реку Неман и не пускать их отряды из-за указанной реки… Наши соединения, в том числе и мое соединение, устраивали карательные экспедиции против советских партизан, вели бои с их отрядами». Ермолович В.И., Жумарь С.В. Там же. С.36-40; Яуген Сямашка. Армiя Краева на Беларусi. Мн. Беларускае выдавецкае таварыства «Хата». 1994. С.37-38.
Известны случаи прямого сотрудничества и операций формирований пропольской полиции и АК против советских партизан. Опять же есть обоснованное мнение, которого я также придерживаюсь, что призыв в БКО официально не проводился именно в контролируемых АК местностях, потому-что они являлись мобилизационной базой последних, а не по какой-либо иной причине.
В нашем же конкретном случае, считаю, что если немцы в 1944-м оборудовали тайные бункера для «Черного Кота», то почему бы им не было оборудовать и н-ное количество таковых для АК?.. Опять же Бакшты как раз находились в зоне контроля последних, так что тут есть поле для дальнейшей историко-поисковой деятельности. Да и с туристической точки зрения это может быть интересно.
Вы это серьёзно? Да на следствии в НКВД-МГБ люди и не в таком сознавались. Садисты в погонах умели выбивать нужные им показания. Тем более что в послевоенные годы властям нужно было скомпрометировать польских партизан, чтобы лишить их поддержки среди населения. Что, кстати, у них не очень получилось. Одна из старейших жительниц деревни Жигуны, Поставского района, несколько лет тому назад рассказала, что в послевоенные годы в их деревню часто наведывались партизаны Армии Краёвой. Иногда заходили, чтобы помыться в бане. Запомнились они старушке почему-то не с автоматами в руках, а в белых рубашках, распаренные и вымытые. После бани веселили деревенских ребятишек, играли с ними, вырезали деревянные игрушки. «Жалко было, когда НКВД этих хлопцев убили. Кто-то выдал их, когда они ночевали в деревне Мицкяны (Поставский район). Тогда аковцы отстреливались до последнего, а потом застрелились. Молодые были, весёлые такие хлопцы. Жалко, очень жалко их», рассказала бабушка.
Жду официальных извинений и разъяснений.