ЗАБЫТЫЙ ПРИЗЫВ 1944 - го /Беларуская Краевая Оборона и Вспомогательная служба добровольных помощников Люфтваффе/ Минский округ
Андрей ТИСЕЦКИЙ — СЫЩИК от ИСТОРИИ
«Беларуское историко-детективное агентство»
6 марта 1944г. вышел приказ президента Беларуской Центральной Рады Родослава Островского о создании национальной армии под эгидой третьего Рейха – Беларуской Краевой Обороны[1].
Фото: солдаты БКО.
В марте 1944г. началось фактическое осуществление инициативы Беларуской Центральной Рады (БЦР) по созданию национального вооруженного формирования — Беларусская Краевая Оборона (БКО) под германским командованием. Основным назначением ее батальонов были борьба с советскими партизанами, а затем с Красной Армией на советско-германском фронте. Мобилизация в БКО проводилась на территории генерального округа «Беларусь», за исключением Лидского округа и округа фюрера СС и полиции «Припять», где против советских партизан активно действовали отряды польской Армии Краевой. Не подлежало мобилизации в БКО, по тем же мотивам, население районов Беларуси с севера на юг: города Браславль, Воложин, Мядель, волостной центр Козловщина, в Минском сельском округе Узда и Ивенец [2]. В созданных немцами т.н. «оборонных деревнях» также было запрещено проводить мобилизацию[3]. В некоторых округах помимо подлежащих обязательной мобилизации на призывные пункты явилось много добровольцев, которые действительно думали, что будут в национальных беларуских вооруженных силах и под беларуским командованием сражаться с коммунистами. Не желая вновь оказаться под большевистским ярмом, часть крестьян (да и не только) готова была пойти под национальные лозунги и даже в определенной степени поспособствовать терпящим поражение немцам[4]. Согласно с инструкцией о проведении мобилизации, от военной службы освобождались психически нездоровые, физически неразвитые, больные люди, многодетные отцы, учащиеся и учителя средних школ и некоторые специалисты и служащие. Кроме того, в ряды БКО не могли приниматься солдаты других национальностей: украинцы, поляки, русские[5].
К маю 1944г., несмотря на активное противодействие по проведению мобилизации со стороны советских партизан, а также тому факту, что часть призывников, признанных годными к строевой службе, немцы самовольно передавали в военно-строительную организацию Тодта, в составе БКО было сформировано 39 пехотных и 6 саперных батальонов. На тот момент ее личный состав насчитывал около 30тыс. чел., причем только 10 тыс. из них имели опыт участия в боевых действиях в условиях современной войны. Остальные же, по сути, были новобранцами[6].
Начальником штаба Главного управления БКО (фактически командующим) был назначен майор Франц Кушель[7]. Солдаты БКО присягали на верность беларускому народу[8]. По замыслам президента БЦР Родослава Островского, части БКО должны были создаваться как так называемые «белые команды», по аналогии с успешно действовавшим в Гомельской, Могилевской и Минской областях антипартизанским формированием «белая команда», а в последствии 682-й добровольческий восточный батальон майора Буглая[9], чтобы бороться с советскими партизанами их же методами. Естественно, что одеты члены этих «команды» должны были как партизаны, то есть в гражданскую одежду. В результате, в чем люди пришли на призывные пункты, в том они и остались, а БЦР не имело возможности обмундировать их. Только в мае-июне 1944г. некоторые батальоны БКО, в основном в Минске, получили униформу немецкой полиции, а саперные батальоны — униформу саперов верхмата. Единственное, что отличало беларуские формирования от других, одетых в такую же немецкую форму «восточных частей» были знаки различия и символика. Так у беларусов это были бело-красно-белый флаг, герб «Погоня» и т.н. «Ярилов» (двойной) крест. Все эти национальные символы использовались в различных модификациях в качестве кокард, нарукавных щитков, петлиц и нашивок[10]. Дав согласие на создание БКО, немцы практически ничего не сделали по вооружению и обучению беларуских солдат, кроме передачи им небольшого количества стрелкового оружия и дав согласие на открытие в Минске курсов по подготовке и переподготовке офицеров и унтер-офицеров. Некоторые наиболее боеспособные батальоны были использованы ими в противопартизанских акциях и оборонительных боях против Красной Армии летом 1944г.[11].
Для последней цели в мае 1944г. немцы из личного состава подразделений БКО стали создавать штурмовые роты[12].
Судьба подразделений БКО, в общем, сложилась следующим образом. Только немногие батальоны приняли бой с передовыми частями Красной армии и были разгромлены, другие (основная масса) — распущены своими командирами, третьи — наиболее боеспособные — смогли в полном порядке отступить в Польшу. Саперные батальоны БКО, которые находились под юрисдикцией верхмата, были эвакуированы в Бедруск под Познанью. Там все 6 батальонов, учитывая большое количество дезертиров из них (не в последнюю очередь по причине того, что беларуские солдаты хотели служить именно в боевых частях и сражаться с Советами) были реорганизованы в 2 строительных батальона и без ведома БЦР включены в состав сухопутных войск верхмата. Впоследствии они были переброшены на Западный фронт, где находились до конца войны[13].
В Минском округе было создано шесть батальонов БКО – пять пехотных: Заславльский №10, Койдановский№17, Руденский №24, Смолевичский №29, Логойский №33 и один саперный – Борисовский №2[14], общей численностью личного состава 2358 человек[15]. Начальником батальонов БКО Минского округа был назначен капитан Михаил Пугачев, бывший офицер Красной Армии. В другой половине 1941г.- начальник строевой части Минской полиции. 20 июня 1944г. он сдал должность старшему лейтенанту Николаю Осиповичу, а сам вернулся на службу в полицию[16].
Заславльский батальон БКО №10
Согласно одного из сообщений подпольных партийных органов в Заславльском районе в БКО были призваны 209 человек. В то же время не явились на призывные пункты 402 человека, а из Шершунской и Шанелевской волостей не прибыл на пункт мобилизации ни один человек[17].
По другой информации в Заславльском районе в апреле 1944г. были мобилизовано около 400 человек. Советские исследователи Аржаева Л.В., Гоцман К.М., Доморад К.И. и др. в своем тенденциозном исследовании утверждают, что партизанские связные, влитые в среду призванных, провели среди них большую политико-разъяснительную работу. В итоге лишь за первые несколько дней апреля разбежались свыше 150 человек[18]. Однако в данном случае, скорее всего, имеет место некритический подход к партизанской документации. На самом деле часть призывников могли просто по различным причинам демобилизовать. Об этом можно судить по приведенному ниже документу, который касается Смолевичского батальона БКО. Тем не менее, дезертирство также имело место.
Так 30 марта в донесении из Заславля Минской области отмечалось: «Никаких персональных изменений в батальоне не произошло, за исключением 6 человек, которые ушли в партизаны. В следующем отчете говорилось, что из этого батальона в партизаны ушли 9 человек[19].
Что касается дальнейшей судьбы батальона, то мне пока об этом ничего не известно. Однако в одном из чекистских отчетов (за 1946 год) сообщалось, что: «В январе—феврале с.г. спецгруппа ст. л-та Анюшенко совершила ряд рейдов по наиболее пораженным бандитизмом районам Минской области, за время которых проделано следующее:
«В Дзержинском районе ликвидирован районный шеф связи «Битюк», в Минском районе получены данные о подготовке бандитами налета на г.Заславль, о чем было своевременно информировано РО НКВД, по данным оперативной группы к-на А. Матвеева проведена чекистско — войсковая операция, в ходе которой ликвидирована банда «Ходыко»»[20].
Последняя, судя по данным исследователя С.Ерша, могла являлась партизанской группой “Столица”, которая как-будто первоначально относилась к подпольной организации “Черный Кот”, но в 1944-м утратила связь с центральным командованием и дальше действовала самостоятельно. Ее база находилась в районе Заславля в одном из бункеров т.н. “Линии Сталина” (тайное убежище было также и в самом Заславле). В группе как-будто насчитывалось 50-80 человек(?)(более реальная цифра — без нулей — 5-8 чел.[21]). Ее первоначальный состав был пополнен бывшими полицейскими, членами СБМ и дезертирами из Красной Армии[22]. Логично будет предположить, что костяк партизанской группы “Столица” мог изначально состоять из бывших солдат Заславльского батальона БКО.
Койдановский (Дзержинский) батальон БКО №17
Про этот батальон мне удалось собрать очень скудные сведения, однако можно сделать предварительный вывод, что он подвергся массированной пропагандистской деятельности со стороны подпольных советских партийных органов.
Так известно, что в некоторых батальонах БКО насчитывалось по 80-100 человек. С приближением весны многие такие части полностью распадались из-за ухода из них мобилизованных[23]. В отчетах из районов Минского округа говорилось о проникновении в «БКО» партизанских элементов, появлении антифашистской литературы. «Враждебная пропаганда проявлялась в том, что отдельные солдаты и офицеры, отмечалось в одном из таких отчетов, — получали от партизан письма вербовочного характера. Далее здесь констатировалось, что в койдановском батальоне раскрыта антифашистская деятельность солдата Я.Харитонова, который занимался диверсионной работой, вел в батальоне пропаганду против гитлеровцев[24].
Смолевичский батальон БКО №29
Согласно отчета о проведении призыва по Смолевичскому повету Минского округа за 01.04.1944г.:
1. Общее количество подлежащих призыву 1726;
2. Общее количество прибывших на комиссию 1212;
3. Общее количество не явившихся на комиссию 514;
4. Принято офицеров 4;
5. Принято подофицеров 15;
Из числа не явившихся:
1. Зачислены в войско – 457;
2. Уволены как неспособные к службе в войске – 534;
3. Уволены временно по семейному положению – 74;
4. Уволены как работающие в военных отделах и в других предприятия – 119;
5. Другой национальности — 28;
Причины не явившихся:
1. По причине болезни – 8;
2. Сбежали к бандитам – 4;
3. Не явились по причине парализованности местностей бандитами из Юрьевской, Кленицкой, Верхменской и частично Заболоцкой и Ворстовской волостей – 502;
Внимание!
Сбежало из батальона из принятых в солдаты – 1[25].
Из другого источника известно, что на 20 апреля 1944г. в Смолевичском повете было призвано 420 человек, из которых и был организован батальон в количестве 350 человек[26], командовать которым был назначен бывший унтер-офицер царской армии, фельдфебель кавалерии Роман Щеколов[27].
10 мая 1944г. в своем рапорте на имя Начальника Беларуской Краевой Обороны Менского округа он писал, что «в батальон №29 прибыло из распоряжения Смолевичской волости 12 человек добровольцев* 1925-1926 г.р., которые желают служить в рядах Беларуской Краевой Обороны и зачислены в наш батальон. Из этих добровольцев создана добровольческая дружина.
Одновременно информируем, что еще многие желают вступить добровольцами в наш батальон. Прошу дать Ваше указание по этому вопросу»[28].
Надо отметить, что призыву подлежали мужчины, которые родились в 1908-1917 и 1921-1924г.г. (исключение делалось для лиц 1918, 1919 и 1920г.г.). Т.е. добровольцы БКО, это, как и в Красной Армии, лица, не подлежавшие обязательному призыву[29].
В то же время, учитывая тот факт, что изначально мобилизация носила принудительный характер и затрагивала большие слои мужского населения, в ряды БКО попадало очень много партизанских связных и подпольщиков, которые сразу же старались дезертировать, или же занимались коммунистической пропагандой среди призывников.
Так, из докладной записки уполномоченного ЦК ЛКСМБ и Минского подпольного обкома ЛКСМБ по Борисовской зоне Д.В.Леля секретарю ЦК ЛКСМБ М.В.Зимянину об организационной, боевой и массово-политической работе подпольных комсомольских организаций и райкомов комсомола Борисовской зоны за апрель 1944г., известно, что:
«Общая численность комсомольцев-подпольщиков уменьшилась по сравнению с прошлым месяцем на 65 чел., абсолютное большинство из них ушли в партизанские отряды, часть захвачена немцами в «Беларускую краевую оборону», и часть арестована немецкими властями. Из комсомольской организации дер.Присынок Смолевичского района 3 члена организации арестованы и 5 членов захвачены в так называемую «Беларускую краевую оборону[30].
В крупных боевых операциях против партизан немцы старались использовать только наиболее подготовленные и хорошо вооруженные батальоны. Те же части, которые были хуже подготовлены, использовались по типу местной самообороны. Их задача заключалась в следующем: они патрулировали район своего базирования и отгоняли обратно в леса небольшие группы партизан, давая тем самым, местным крестьянам спокойно обрабатывать землю. Части же, подготовка и вооружение которых не дотягивали даже до среднего уровня. Использовались в основном на охране гражданских учреждений и складов, на погрузке и отправке в Германию различного имущества и на других хозяйственных работах[31].
Судя по всему Смолевичский батальон №29 относился ко второй из трех указанных категорий и, в том числе, использовался вместе с полицией для проведения лесозаготовок. При этом имели место стычки с советскими партизанами[32].
Известно, что небольшая по численности ячейка СБМ (Союз Белоруской Молодежи), которая в Смолевичах на начало мая 1944г. насчитывала 50 юношей и девушек во главе с Нищиком (мужская секция) и Филипович (женская секция), участвовала в сборе денежных и материальных ресурсов для поддержания антисоветского порядка и организации в повете БКО[33]. Уже на начало июня 1944г. поветовый отдел СБМ насчитывал всего только 10 членов[34], и, возможно, не в последнюю очередь потому, что парни из СБМ, 1925-1927 г.р., вступили в добровольческую дружину 29-го батальона БКО, а также во вспомогательную службу Люфтваффе[35], о которой речь пойдет ниже.
Руденский батальон БКО №24
Командовать этим батальоном был назначен ст.лейтенанта В.Крупенченко»[36]. Из справки БШПД «Итоги борьбы партизанских отрядов Белоруссии с немецкими захватчиками в 1944г.» о формировании противником так называемой «Белорусской краевой обороны и срыве мобилизации населения за период с 6 марта по 20 апреля 1944г.» известно, что: «…По сообщению от 20 апреля 1944г. в Минском районе мобилизовано 500 чел., в Смолевичах -420, в Червеньском и Руденском районах мобилизовано 300 чел. На призывные пункты в эти районы не явилось 1300 чел…»[37]. Т.е. получается, что призывники с Червеньского района были приписаны к Руденскому батальону БКО. Судя по всему, это произошло по причине большого процента их неявки в Червеньском районе, где было сконцентрировано большое количество советских партизанских формирований т.н. Минской зоны, всячески препятствовавших проведению мобилизации в беларускую национальную армию.
Советские официозные историографы Аржаева Л.В., Гоцман К.М., Доморад К.И. и др. в капитальном трехтомном издании «Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков» утверждают, что в ряде населенных пунктов немцы и коллаборационисты использовали систему заложничества, насильно забирали и отправляли в специальные лагеря семьи, члены которых уклонялись от мобилизации. Такие лагеря, якобы, были созданы в Смолевичах, Червене, Смиловичах Минской области и других населенных пунктах Беларуси[38]. Однако в данном случае, судя по всему, имело место попытка обезопасить семьи призывников Руденского батальона БКО от партизанских репрессий, перевозя их под защиту гарнизонов. Об этом можно судить, например, еще по КБС, а конкретно по примеру роты Бегомльского гарнизона[39]. Не исключено, что обезопасить семьи солдат батальона, было решено по причине их возможного участия в антипартизанских операциях «Вихор» (апрель 1944г.; Пуховичский район)[40], и «Пион» (июнь 1944г. (Пуховичский, Стародорожский, Осиповичский районы)[41].
Сами гарнизоны и мобилизационные пункты Руденского батальона БКО находились в Пуховичах и Руденске[42]. В Руденске в двух школах было размещено около 250 человек личного состава подразделения[43]. В результате предпринятых подпольными партийными органами мер, а именно активного распространения листовок с призывом переходить на сторону советских партизан, некоторое количество солдат батальона (не менее 5 человек) дезертировало[44]. Но, судя по всему, процент дезертиров был невелик, благодаря тому, что костяк подразделения составили бывшие самооборонцы Руденской роты КБС[45].
В своих воспоминаниях референт БКО Франтишек Кушель приводит случай, когда в начале наступательной операции Красной армии летом 1944г. немецкое военное командование пыталось привлечь батальоны БКО (фактически Минский и Руденский) на автостраде Борисов – Минск в помощь полевой жандармерии для задержания большого количества дезертиров из верхмата. Однако использовать батальоны для этой цели не представилось возможным, т.к. они не были обмундированы[46].
Во время же советской наступательной операции «Багратион» в районе Руденска немецкие войска попали в т.н. «Минский котел», и, следуя логике событий, бойцы 24-го батальона БКО приняли участие в боях с Красной Армией с 03 по 13 июля 1944г. (время ликвидация «котла»). Если и далее следовать логике, то какое-то количество, из числа выживших после этого, беларуских солдат батальона, идейных врагов советской власти, могло влиться в антисоветское партизанское движение и, в частности, присоединиться к известной «банде» Александра Аношко, действовавшей в том числе в Руденском районе[47], а также другим вооруженным антисоветским отрядам и группам, действовавшим на пограничье Руденского, Червеньского, Борисовского, Березинского и Смолевичского районов.
Логойский батальон БКО №33
На март 1944г., а призыв в БКО начался 6 марта[48], Логойский гарнизон состоял из 550 немцев и беларусов[49]. На начало июля 1944г. он насчитывал до пятисот человек: это три роты 131 немецкого полка, подразделения СС, полевая жандармерия, полиция, самоохрана (выделено мною)[50]. Штатная численность немецкой стрелковой роты перед началом т.н. ВОВ составляла 149 человек[51]. Но это в лучшие времена, а не на втором этапе войны, когда верхмат, как и Красная Армия испытывал катастрофическую нехватку «пушечного мяса» в своих рядах. Согласно докладной записке ОКР «СМЕРШ» 11-й гвардейской армии в УКР «СМЕРШ» 3-го Беларусского фронта об итогах работы в период с 23 июня по 1 сентября 1944года Логойский батальон БКО изначально состоял из 200 человек[52].
Солдаты батальона несли службу по охране Логойска от партизан. При этом имели место как минимум один факт боестолкновения с ними[53].
После проведения антипартизанской операции «Праздник весны» (17.04. – 05.05.1944г.) против партизан Полоцко-Лепельской и отчасти Борисовско-Бегомельской партизанских зон[54] в которой Логойский батальон БКО также мог быть задействован, командир батальона лейтенант Иван Каптур в своем очередном рапорте от 15 мая докладывал, что «После акции к нам в батальон из тех местностей, где были заняты партизанами, приходят люди, которых годы подлежали мобилизации, я установки о приеме не имею. А поэтому прошу Вас дать установку как поступать с такими людьми, которые не были участниками с бандитами, а явиться в призывную комиссию не могли, так как их не пускали партизаны». Стоит резолюция «Принимать. 19.6. Пугачев»[55].
Согласно монографии А.К.Соловьева «Они действовали под разными псевдонимами» весной 1944г. Логойский батальон БКО был распущен после того, как из его рядов к партизанам бригад «Смерть фашизму» и «Большевик» перешло 69 солдат[56]. Каким образом несуществующий батальон мог принимать к себе добровольцев, Соловьев не объясняет. Эти данные не подтверждают и летописцы указанных партизанских бригад.
Так комиссар п/б «Смерть фашизму» Иван Дедюля, в своих мемуарах вообще не поднимает тему БКО[57].
Комиссар п/б «Большевик» Николай Андреев также следует этому же принципу, однако, из его воспоминаний можно сделать вывод, что солдаты Логойского батальона БКО (у Андреева Н. «самооборонцы») принимали участие в обороне городского поселка 01-02 июля 1944г., во время взятия его партизанами бригады. Предоставим слово автору.
«Начался штурм райцентра и партизаны стали брать пленных. «…Привели еще двух – полицейских. Их захватили в тот момент, когда они злобно били из пулемета по нашим разведчикам, стремившимся перебраться через улицу возле моста к костелу… После первых же слов стало ясно, что полицаи – закоренелые бандиты. Что ж, с такими разговор особый»[58]. «А через сутки, после полудня 3 июля 1944года, в освобожденный нашей партизанской бригадой «Большевик» райцентр Логойск вступили наши славные воины – освободители 2-й (на самом деле 11-й – Т.А.) гвардейской стрелковой дивизии 3-го Белорусского фронта под командованием генерал-лейтенанта Николая Георгиевича Цыганкова. Он сделал нам с комбригом тогда правильное замечание: нельзя, чтобы ваши партизаны, повторяя фашистов, вздернули на перекладине ворот, в парке, заядлого фашиста-полицейского. Мы его тут же сняли…»[59]. Из приведенных воспоминаний можно сделать вывод, что солдаты батальона БКО могли быть одеты в униформу полиции порядка, а также об их ожесточенном сопротивлении партизанам.
Судя по всему, именно солдаты Логойского батальона БКО составляли несколько гарнизонов в бывшем Плещеницкм районе.
Так, согласно докладной записки инструктора Витебского подпольного обкома КП(б)Б А.И.Гречкина секретарю подпольного обкома КП(б)Б И.А.Стулову о росте численного состава партизанских формирований и скрытых резервов, сети подпольных партийных и комсомольских организаций, подборе кадров на партийную, советскую и хозяйственную работу после выхода из подполья, о боевых действиях партизан против карателей на территории Бешенковичского, Ветринского, Лепельского, Ушачского, Чашникского районов с января по июнь 1944г. (5 июля 1944г.:
«27 мая 1944г. противник начал экспедицию против партизан Чашникского, Лепельского, Бегомльского, Холопеничского, Борисовского, Плещеницкого районов (антипартизанская операция «Баклан» [60]). Со всех сторон одновременно бросил для этого свою 16-ю армию, несколько полков СС, жандармерию, полицию и «Армию Краевой обороны» предателя Островского при поддержке танков, артиллерии, минометов и авиации. Учтя уроки экспедиции в Ушачском районе и пользуясь отсутствием общего руководства партизанскими бригадами, противнику в весьма короткий срок удалось все действующие в этом районе партизанские бригады, за исключением «Железняк», «Беларусь» (командир Покровский), которые вышли из кольца, оттеснить в район лесистых болот оз.Палик. 9 июня 1944г. было создано сплошное кольцо противника вокруг оз.Палик 3-эшелонированной обороной. В кольце очутились партизанские бригады Дубровского, Куксена, им.Фрунзе, «Смерть фашизму», Кириллова, 1-я Смоленская, им.Кирова, 2 отряда Романова, 2-я им.Заслонова, Леонова и ряд др. Начали организовывать прорыв в разных направлениях, но больших успехов не имели.
Находясь в партизанских бригадах Дубровского и Куксена, объединили для общего действия две бригады под руководством Шарко и Куксена. 11 июня начали организовывать прорыв в разных направлениях, не добившись успеха, решили 13 июня прорвать оборону в 4 час.утра не в лесном массиве, а на чистом поле, противник сосредоточился в районе дер.Уборок. В 4 час. Подошли вплотную к обороне противника в дер.Маковье, штурмом прорвали 3-эшелонированную оборону противника, разгромив при этом 6 гарнизонов: Маковье, Можница, Соболевка, Холмовка, Нивки, Смена, уничтожили гранатами 75-мм пушек-3, минометов шестиствольных-1, минометов полковых-4, батальонных-5, ротных-15 и другое военное снаряжение. Убили и ранили свыше 250 немецких солдат и офицеров и полным составом вышли в Плещеницкий район, где отдохнули, одновременно разгромив гарнизоны «Краевой обороны» Островского в дер.Камень, Усохи и Погост…»[61].
В докладной записке ОКР «СМЕРШ» 11-й гвардейской армии в УКР «СМЕРШ» 3-го Беларусского фронта об итогах работы в период с 23 июня по 1 сентября 1944года отмечалось:
«… Вскрыты следующие националистические формирования, активно сотрудничавшие с оккупантами: СБМ – «Союз беларусской молодежи» — арестовано 5 человек; БКО – «Беларусская краевая оборона» — арестовано 10 человек (Логойская группа) (возможно, последние взяты в плен партизанами при штурме Логойска и переданы ими в СМЕРШ — Т.А.)… ОКР «СМЕРШ» в июле сего года были добыты материалы о том, что в частях 11-й дивизии в числе прибывшего пополнения находится ряд лиц, в прошлом служивших в Логойской полиции и батальоне «краевой обороны», проводивших активную предательскую деятельность…»[62].
Далее следует самое интересное, что явно указывает на то, что на солдат батальона чекисты попытались, что называется «навесить всех собак», не в силах простить им вооруженную борьбу с советской властью.
«…Признавая предательскую деятельность, арестованный Петровский на следствии заявил, что полицейскими и служащими батальона «краевой обороны» в г.Логойске и районе было расстреляно около 1000 евреев и сожжено несколько деревень…»[63].
О какой тысяче евреев в Логойске на весну-лето 1944 года может идти речь, если последние гетто на территории Беларуси были уничтожены вместе с их узниками уже в 1943 году? Сразу напрашивается вопрос о том, что же пришлось вынести указанному Петровскому, прежде чем подписать такое «признание»? Напрашивается и мысль о том, что пытавшие его пришлые чекисты очень плохо владели информацией о событиях, происходивших на нашей земле во время немецкой оккупации, иначе не писали бы таких откровенных ляпсусов. Сам собой напрашивается риторический вопрос. Почему, если следовать версии А.Соловьева о том, что Логойский батальон БКО развалился буквально на стадии своего формирования, такое пристальное внимание к его бывшим солдатам уделено чекистами после повторного пришествия на Логойщину советской власти?
На мой же взгляд это вполне закономерно, т.к. они могли входить и в Логойскую антисоветскую группу партизан, про которую известно, что «в феврале 1945 года при проведении операции на территории Логойского района Минской области оперативной группой МГБ БССР в одном из «схронов» был захвачен бандит по кличке «Волк». На допросе он рассказал о местонахождении еще 2 укрытий и лично их указал.
Продвигаясь в глубь леса, примерно в двухстах метрах от места нахождения банды бойцами, шедшими впереди правого крыла опергруппы, был обнаружен часовой банды, который, заметив приближение оперативной группы, произвел предупредительный выстрел. Услыхав выстрел, бандиты в количестве до 10 человек выбежали из землянки и стали убегать в глубь леса, отстреливаясь из автоматов и винтовок. Опергруппа открыла по бандитам огонь, в результате чего 5 бандитов были убиты и смертельно ранен бандит, стоявший на посту.
При проведении операции взяты трофеи: автоматов немецких — 2, винтовок — 4, гранат — 4, патронов — 200. Захвачена разная антисоветская литература и документы»[64].
Городищенский батальон БКО №15
В рассматриваемом регионе в борьбе против советских партизан принял участие и 15-й Городищенский батальон под командованием лейтенанта Всеволода Родьки, руководителя подпольной беларуской Независимой Партии. Этот батальон был присоединен к оперативной группе фон Готберга, которая должна была очистить от советских партизан районы Лепеля и Борисова (операция «Праздник весны»). В ходе операции, продолжавшейся с 16 апреля по 10 мая 1944 года, личный состав батальона проявил высокую боеспособность, а противостоявшие ему партизанские отряды понесли большие потери. После операции командир батальона Всеволод Родька был награжден Железным крестом, а командиры рот, многие унтер-офицеры и рядовые получили специальную награду – «Медаль для восточных народов»[65].
В своих интервью бывший командир Новогрудского кавалерийского эскадрона, а потом Новогрудского батальона БКА №3 и всего Новогрудского округа БКА ст.лейтенант Борис Рогуля свидетельствует, что у В.Родьки был план путча в Минске во время Второго Всебеларуского конгресса. Основной силой планируемого восстания должен был стать батальон самого Б.Рогули, который находился под Докшицами. Для личного состава подразделения должны были подать эшелон, для передислокации в Минск. Там он должен был стать главной силой охраны конгресса. Планировалось провозглашение независимой Беларуской Народной Республики. Однако по причине того, что немцы (возможно, что-то заподозрив) вовремя не подогнали на станцию эшелон, время было упущено, и батальон передислоцировался в Новогрудок[66].
Борисовский саперный батальон БКО №2
В Борисове был создан саперный батальон БКО №2. Если обратиться к прилагаемой партизанской карте — схеме г.Борисова, то под №50[67], на ул.Гливинской, в районе городского парка, на ней отмечен военный объект «Школа саперов»[68]. Напрашивается вывод о том, что батальон потому и стал саперным, что мог базироваться при этой школе. К тому же по правобережью р.Березина от Борисова и в сторону Могилевской области немцы строили линию обороны, на возведении которой солдаты батальона непосредственно и могли быть задействованы.
Как мною указано выше в саперные батальоны беларусы шли неохотно и массово дезертировали. Согласно отчета секретаря Борисовского подпольного горкома-райкома КП(б)Б Минской обл. П.Ф.Смирнова в ЦК КП(б)Б о работе подпольных партийных и комсомольских организаций, массово-политической работе среди населения, боевой деятельности партизан, взаимодействии партизанских подразделений с частями Красной Армии в период с 3 мая 1943г. по 28 июня 1944г. (3 августа 1944г.): «С целью избежать мобилизации в так называемую «Белорусскую краевую оборону» и угона в Германию население призывного возраста и молодежь дер. Кричин, Звиняты, Старая Рогатка, Киселевка, Холхолица, Студенка и других скрывалось в лесах и деревнях партизанской зоны»[69].
Работая в национальном архиве РБ по фондам партизанских брига Минской-Червеньской партизанской зоны я нашел документ п/б «им.Щерса» по призыву в БКО, относящийся к деревне, где прошла значительная часть моего детства.
РАЗВЕДДОНЕСЕНИЕ
5.4.44 17.30
«… К волости Забашевич собрали всех подвод с населением, волости дано указание с 10 апреля проводить мобилизацию военнообязанных от 14(?-А.Т.) лет до 45. Специалистов до 60 лет.
Политрук (подпись неразборчиво)»[70].
От свих земляков знаю, что мобилизованные (правда неясно в саперный батальон, или в подразделение Тодта) были задействованы в возведении оборонительных сооружений по правобережью р.Березина в районе г.Березино.
За то, что это был все таки Борисовский саперный батальон БКО говорят свидетельства, собранные краеведом Михаилом Адамовичем Бараулей, родом из д.Гумны Крупского района. Согласно этим данным, подразделение «беларускага войска» дислоцировалось в г.Березино, а потом передислоцировалось в Белыничи, откуда многие солдаты перебежали к партизанам. В подразделение были в том числе мобилизованы молодые парни из Гумнов, Новоселья, Ст.Слободы и других деревень Крупского и Березинского районов.
Местной оккупационной администрации и полиции сверху был доведена разнорядка по мобилизации, которую, по различным причинам, они выполнить не могли. Поэтому имели место «перегибы» на местах.
Один такой факт известен и в Гумнах. Молодые парни оттуда (относились к оборонным деревням, население которых, как мною было указано выше, не подлежало мобилизации) ходили по вечерам на танцы в соседние деревни. Однажды, возвращаясь из д.Новоселье Березинского района, группа таких молодых ребят была задержана на полпути к дому гуменскими полицейскими и доставлена в управу. Там хлопцам всыпали палок, «обвинив» в том, что они, дескать, ходили к партизанам, а начальник полиции Гайдук, сам родом из Новоселья, «принял решение» отправить их в «беларускае войска». Парней было, как будто 7-8 человек. Среди них, со слов М.А.Бараули были:
— Барауля Алексей Прокопович.Находясь во Франции, перебежал к маки, где воевал с немцами. После окончания войны был репатриирован и, оказавшись на родине, по совету родителей, уехал в Сибирь, где жил до начала массовой амнистии и реабилитации жертв сталинских репрессий, после чего возвратился на родину;
— Барауля Владимир Фомич. Был репатриирован в СССР, где был осужден. Отсидев в лагерях срок, вернулся на малую родину;
— Вусик Владимир Михайлович.Во время дислокации батальона в Белыничском районе перебежал в партизаны. После соединения последних с Красной Армией, был отправлен на фронт, где и погиб;
— Барауля Адам Антонович, не вернулся на малую родину. Жил в Москве. Наказания не отбывал;
— Барауляиз д.Узнаж. Судба неизвестна.
— Синяк(и?). Судьба неизвестна.
— Барауля Владимир Парфенович, 1927-28 г.р. Родители и сестра его были убиты карателями во время антипартизанской акции осенью 1942г. Вступил в СБМ. Со слов сына, с которым мне удалось пообщаться, был денщиком у немецкого офицера. Побывал со своей воинской частью в Польше, Франции, Германии, Бельгии. После окончания войны был репатриирован в СССР, куда прибыл на пароходе в Одессу. В дальнейшем был осужден на 10 лет лагерей. После отбытия наказания, вернулся на родину.
А вот по информации Михаила Адамовича Бараули, его односельчанин, будучи репатриирован на родину, присоединился к одной из антисоветских групп, человек из 3-4 руководимых Хендогим, бывшым бургомистром Дмитровичской волости, который еще до революции закончил учительскую семинарию, сначала учительствовал в Гумнах, а перед войной в Дмитровичах Березинского района (Про эти события будет мое отдельное исследование).
М.А.Барауля запомнил свидетельство жителей д.Гумны о том, что его однофамилец Михаил Парфенович останавливал на дороге от Гумнов на Ухвалу женщин, которые носили сдавать в сельсовет яйца в счет продналога и забирал их со словами «Нечего советскую власть кормить!». Барауля М.П. после отбытия наказания вернулся в родную деревню, где и прожил до конца жизни. Работал завмагом.
Добровольные помощники Люфтваффе
Фото: марш членов СБМ
Возраста с 1925 по 1927 годы рождения подлежали призыву во вспомогательные службы военизированной организации Союз белорусской молодежи (СБМ)[71].
По инициативе беларуских националистов, и, в первую очередь, из указанной молодежной организации 27 мая 1944г. началась добровольная вербовка беларуской молодежи во Вспомогательную службу Люфтваффе. На территории Беларуси были организованы четыре приемных лагеря для добровольцев: два в Минске, и по одному в Борисове и Бобруйске. Тут юноши проходили медицинский осмотр, получали обмундирование и более подробную информацию о своей будущей службе. Если некоторые из них передумывали идти служить, то они имели возможность вернуться из приемного лагеря домой[72].
Поскольку набор осуществлялся на добровольных началах, немцы уделяли значительное внимание ее пропагандистской подготовке. Молодые люди должны были знать, что от них требуется и что им предлагается. В листовках, плакатах и других вербовочных материалах подчеркивалось прежде всего их будущее равноправие с немецкой молодежью, а также то, что подчиняться беларуские юноши будут своим национальным командирам. В этих материалах также делался акцент на патриотических целях и задачах, необходимости борьбы с большевизмом и возможности получит в Германии профессиональное образование[73].
Не все юноши, которые прибыли в приемные лагеря могли быть отправлены в Германию. Те, кто не достиг 15-летнего возраста или не подходил по состоянию здоровья, отправлялись домой. Некоторые, одумавшись, возвращались сами. Кроме того, быстрое наступление Красной армии в конце июня 1944 года парализовало транспорт, в результате чего часть юношей в Борисовском и Бобруйском сборных лагерях осталась на месте. Большинство же молодых беларусов были отправлены в Германию в три этапа – 7, 17 и 22 июня 1944 года. В июле и августе, уже после эвакуации из Беларуси, вербовка продолжалась на территории Германии и Польши, среди проживавших там беларуских юношей и девушек. Всего же на 20 сентября 1944г. из общего числа в 18917 восточноевропейских помощников Люфтваффе, количество беларусов составляло 2354 юношей[74].
Кроме юношей, на то время насчитывалось еще 2,5 тысячи девушек разных национальностей, вместе с 21 417 юноше и девушек с Восточной Европы, которые охраняли немецкое небо. В следующие месяцы их количество выросло главным образом путем вербовки молодежи в трудовых лагерях. По данным немецкого исследователя Будруса, в конце 1944г. в противовоздушной обороне Германии участвовали почти семьдесят тысяч юношей и девушек из разных стран Европы, в том числе из республик СССР – 35 тысяч[75].
Что касается непосредственно Борисова, то по одним данным здесь в июне 1944г. ждали на выезд в Германию 150 человек из числа добровольных помощников Люфтваффе[76]. По другим — добровольцев было до 300 человек, и они стали курсантами Борисовской школы зенитных частей войск СС. Были вывезены в Германию, потом после обучения — в Чехословакию в г.Тропов, а оттуда в Польшу в г.Краков, где всех распределили по зенитным батареям. В конце войны эти молодые люди оказались в различных зонах англо-американских войск и находились в лагерях до репатриации в СССР[77].
По данным борисовского краеведа Валерия Николаевича Раховича, Борисовская школа зенитных частей войск СС находилась в районе нынешней ЦСМС в Старом городе. Курсанты привлекались к охране аэродрома в районе д.Демидовка. В одну ночь весь состав караула с оружием ушел в партизаны. После этого остальные курсанты были вывезены в Минск, и какая-то часть из них была зачислена в офицерскую школу БКО.
Эта информация согласуется с историей, которую в свое время рассказывала моему другу Вадиму Кузнецову его бабушка, и которая касалась ее двоюродного брата Бориса Алейника. Так, с ее слов Борис был членом борисовской городской ячейки СБМ. Накануне изгнания Красной Армией немцев из Борисова, его дядька, который был каким-то партизанским командиром, предложил ему и его родителям срочно переправить парня в лес, что и было сделано. Пробыл он в партизанах буквально неделю до соединения с частями Красной Армией, а потом был в нее мобилизован, где, будучи штабным писарем, дошел до Праги.
Из этой истории можно сделать осторожный вывод о том, что Борис Алейник мог по заданию своего дяди поступить в зенитную школу (а может ранее и в СБМ), и сагитировать часть курсантов уйти в партизаны. Это объясняло бы тот факт, что после войны он избежал репрессий.
И ещё один пример. Племянница руководителя подпольного антинацистского «Союза борьбы за свободную Беларусь» в Борисове Иосифа Довгалова (бел. Язэп Доўгала), погибшего в 1942 году, свидетельствовала мне в 2016 году мне, что в 1944-м его жена, Маркович Мария Александровна, отец и брат которой работали в полиции, отдала их, 15-тетнего сына-подростка «во власовцы». Однако думаю, что речь может идти только о Вспомогательной службе Люфтваффе. Таким образом Жан Довгалов мог оказаться в Германии, или Франции. После окончания войны был депортирован на родину «как насильственно вывезенный на работы «у Няметчыну»». Информацию о своей «службе» он скрывал. Сдал его в 1947 году соответствующим органам накануне призыва в ряды Советской Армии, друг, которому он подписал свою фотографию, но подарить так и не успел.
За то, что настроения значительной части беларусов накануне наступательной операции «Багратион» кардинально отличались от той картины событий, которую десятилетиями вдалбливали гражданам страны Советов и позиционировали во всем мире, говорит, например, и следующий архивный документ:
Штаб п/о им.Чапаева Штабригу им.«Щорса»
16.06.1944
РАЗВЕДДОНЕСЕНИЕ
«...6. В м.Березино состоялся митинг, на котором немецкий офицер призывал жителей взять оружие и бороться против большевиков. Тем, кто не хочет воевать предложено до 24.6.44г. переселиться за реку Береза...».
ПНШ А.Могилевский...»[78].
P.S.
Не знаю, воспользовался ли кто из березинцев предложением немцев, но в книге «Призвание служить людям (Отдел внутренних дел Березинского райисполкома)» находим: «… Всего сотрудниками милиции в период с 1945 по 1954г.г. на территории Березинского района уничтожено более 15 действовавших банд»[79].
Из этого числа только часть была чисто криминальными формированиями. Члены остальных по различным причинам выступили с оружием в руках против советской власти.
Ссылки:
[1]Беларускi работнiк. Берлин №12 от 19 марта 1944 года; vk.com/wall-49612449?offset=3720; Беларуская газета. 1944. №20(238), 11 марта; Соловьев А.К. Белорусская Центральная Рада/Создание, деятельность, крах/, Мн., «Навука i тэхнiка», 1995, С.118-119.
[2]Туронак Юры. Беларусь пад Нямецкай акупацыяй. Мн., 1993. С.171, 179.
[3]Personliches Archiv des Joachim Hoffman, The Use by the Germans of Soviet Nationals against the Soviet Union in the Late War. – White Ruthenian Volunteer Forces// Intelligence Division. DRS (50)145. P.8; О.В. Коричневые тени в Полесье/Белоруссия 1941-1945/.М. «Вече». 2008. С.231.
[4]Клыковская Т. Обреченный эскадрон: в 1942г. они мечтали создать национальные белорусские войска// Имя. Минск, 1998. №173. 15 октября; Романько О.В. Там же. С.244.
[5]Романько О.В. Там же. С.235.
[6]Да гiсторыi Беларускай краевай абароны. Беларускi рэзыстанс №1(2)2005; kamunikat.org/rezystans.html?pub_start=10&pubid=5843;
kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/rezystans/2005-01/index.htm.
[7]Романько О.В. Там же. С.235; Соловьев А.К. Белорусская Центральная Рада /Создание, деятельность, крах/. Мн. «Навука i тэхнiка». 1995. С.32.
[8]Шнэк У. Беларуская Краевая Абарона/Дакументы/. Мельбурн. 1984; Романько О. Белорусские коллаборационисты/ Сотрудничество с оккупантами на территории Белоруссии 1941-1945/. М. Центрполиграф. 2013. С.460, 461.
[9]Михайлашев Н. Буря гнева. Изд. «беларусь», Мн. 1971. С.98-100; Шчарбатау Г. Шумелi пушчы. /зб.Партызанскiя агнi/. Мн. «Мастацкая лiтаратура», С.185; Гелагаев А. Антипартизанские «коммандос» майора Буглая/ www.istpravda.ru/bel/research/9112/; Зенина Т. Офицер государственной безопасности. Беларусь Сегодня, за 20.12.2006 / tv.sb.by/obshchestvo/article/ofitser-gosudarstvennoy-bezopasnosti.html; kurt-bielarus.livejournal.com/1122824.html; vk.com/wall-47715531_1379. www.arche.by/by/page/print/16930.
[10] Романько О.В. Коричневые тени в Полесье. С.238, 239; Лiтвiн А.М. Акупацыя Беларусi (1941-1944). Пытаннi Супрацiву i калабарацыi. Мн. 2000. С.190-191.
[11]Соловьев А.К. Белорусская Центральная Рада. С.38; Романько О.В. Коричневые тени в Полесье. С.242, 243.
[12]Соловьев А.К. Там же. С.38.
[13]Романько О.В. Там же. С.250, 251; Рахович Н. Дыслакацыя нямецких ворганау на тэрыторыi г.Барысава i Барысаускага раена. Гоман Барысаушчыны. №6-8 (135-138) 2010г.
[14]Бадулин А. Германские наци создали «Беларускую краевую оборону» для уничтожения людей/ Советская Белоруссия за 25 августа 1995г.; Романько О. Беларуские коллаборационисты. С.236.
[15]Шнэк У. Беларуская Краевая Абарона. Унiформа I адзнакi. Iлюстраваны альбом. Мельбурн. 1984 – Дакуманты; Романько О. Там же. С.234.
[16] Да гiсторыi Беларускай краевай абароны. Беларускi рэзыстанс №1(2)2005; kamunikat.org/rezystans.html?pub_start=10&pubid=5843;
kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/rezystans/2005-01/index.htm.
[17] Аржаева Л.В., Гоцман К.М., Доморад К.И. и др. Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков. /Т.3. Мн. Изд. «Беларусь», 1985, С.192.
[18]Там же. С.194.
[19]Там же. С.195.
[20]http://www.minsk-region.gov.by/data/ukgb/izd-1.doc.
[21]https://bramaby.com/ls/blog/history/4068.html
[22]http://kamunikat.org/rezystans.html?pubid=21156.
[23] Аржаева Л.В., Гоцман К.М., Доморад К.И. и др. Там же. С.192.
[24]Там же. С.195.
[25] НАРБ. Ф.382. Оп. 1. Д.3. Л. 217; №1(2)2005г. журнала «Беларускi рэзыстанс»; kamunikat.org/rezystans.html?pub_start=10&pubid=5843;
kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/rezystans/2005-01/index.htm.
[26] Казак К.I. Час акупацыi; Памяць. Смалявiцкi раен. Жодзiна. С.189.
[27] Да гiсторыi Беларускай краевай абароны. Беларускi рэзыстанс №1(2)2005; kamunikat.org/rezystans.html?pub_start=10&pubid=5843;
kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/rezystans/2005-01/index.htm.
[28]НАРБ. Ф.382. Оп.1 Д.3 Л.219; Ткам же.
[29]Беларускi работнiк. Берлин №12 от 19 марта 1944 года; vk.com/wall-49612449?offset=3720; Беларуская газета. 1944. №20(238), 11 марта; Соловьев А.К. Белорусская Центральная Рада/Создание, деятельность, крах/, Мн., «Навука i тэхнiка», 1995, С.118-119.
[30]Всенародное партизанское движение в Беларуси в годы Великой Отечественной войны /июнь 1941-июль 1944/Документы и Материалы. Том третий. /январь – июль 1944/, Изд. «Беларусь», Мн., 1982, С.340.
[31]Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны. Т.3. Мн. «Беларусь», 1985. С.193.
[32]НАРБ. Ф.382. Оп.1. Д.3. Л.374; Беларускi рэзыстанс №1(2)2005; kamunikat.org/rezystans.html?pub_start=10&pubid=5843
kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/rezystans/2005-01/index.htm.
[33]Казак К.I. Час акупацыi; Памяць. Смалявiцкi раен. Жодзiна. С.192.
[34]Там же.
[35]Туронак Ю. Падзея нявыгадная для усiх // Запiсы БIНIМ. 2003. №26, С.84.
[36]Романько О. Беларуские коллаборационисты. С.236.
[37]Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (документы и материалы). Т.3. Мн. «Беларусь, 1982, С.253.
[38] Аржаева Л.В., Гоцман К.М., Доморад К.И. и др. Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков. /Т.3. Мн. Изд. «Беларусь», 1985, С.191.
[39] Титков И.Ф. Бригада «Железняк». Мн. Изд. «Беларусь», 1982, С.119.
[40]Лещеня С.К. С паролем горкома/Записки секретаря минского подпольного горкома партии/ Мн. «Беларусь», 1981, С.198.
[41]Там же.
[42] Беларусь у Вялiкай Айчыннай вайне 1941-1945/ Энцыклапедыя/. Мн. «Беларуская савецкая энцыклапедыя iмя Петруся Броукi. 1990, С.257.
[43] Там же.
[44]Лещеня С.К. Там же.С.198-204; Из отчета Руденского подпольного райкома ЛКСМБ А.Г.Тарасова об организаторской боевой и политической работе райкома комсомола и первичных комсомольских организаций района в ноябре 1942г. – марте 1943г. Всенародное партизанское движение в Беларуси в годы Великой Отечественной войны /июнь 1941-июль 1944/Документы и Материалы. Том второй. Книга первая/ноябрь 1942 – июнь 1943/Изд. «Беларусь», Мн., 1973. С.236-237.
[45] НАРБ ф.1405 оп.1 д.1997 л.226.
[46]Кушель Ф. Попытки организации белорусского войска при немецкой оккупации Беларуси. Интернетпортал «Жыве Беларусь».
[47]Половикова И. Без срока давности. Могилевская правда, 16.12.2011; mogpravda.by/ru/issues?art_id=1412.
[48]Соловьев А.К. Белорусская Центральная Рада, С.33.
[49] Козак К.И. Германские и коллаборационистские потери на территории Беларуси в годы ВОВ (1941-1944): анализ и итоги. / таблица «Список военно-полицейских гарнизонов, участков, опорных пунктов, блок-постов и застав на территории Беларуси, подвергшихся нападению или уничтожению партизанами в 1941-1944г.г.».
[50] army.armor.kiev.ua/hist/rota-131c.shtml.
[51]Андреев Н. Непокоренная юность. Молодечно, РУП «Типография «Победа», 2005г. С.210.
[52]Смирнов Н. Секретный узел/ Тайная война в Беларуси (1939-1944) Мн. «Лiтаратура i Мастацтва», 2010, С.140
[53]НАРБ. Ф.382. Оп.1. Д.3. Л.219; Беларускi рэзыстанс №1(2)2005; kamunikat.org/rezystans.html?pub_start=10&pubid=5843;
kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/rezystans/2005-01/index.htm.
[54]Беларусь у Вялiкай Айчыннай вайне/Энцыклапедыя/, Мн., «Беларуская савецкая энцыклапедыя iмя Петруся Броукi». 1990, С.120.
[55]НАРБ. Ф.382. Оп.1. Д.3. Стр.374.
[56]Соловьев А.К. Они действовали под разными псевдонимами. Мн. «Навука I тэхнiка».
[57]Дедюля И. Лесная гвардия. Мн. «Беларусь»,1968, 312с.
[58]Андреев Н. Там же. С.219
[59]Там же. С.222.
[60] Беларусь у Вялiкай Айчыннай вайне 1941-1945/ Энцыклапедыя/. Мн. «Беларуская савецкая энцыклапедыя iмя Петруся Броукi. 1990, С.257.
[61]Всенародное партизанское движение в Беларуси в годы Великой Отечественной войны /июнь 1941-июль 1944/Документы и Материалы. Том второй. Книга первая/ноябрь 1942 – июнь 1943/Изд. «Беларусь», Мн., 1982, С.505-506.
[62]Смирнов Н. Секретный узел. Там же.С.140
[63]Там же.
[64]http://www.minsk-region.gov.by/data/ukgb/izd-1.doc.
[65]Ерш С. Усевалад Родзька .- Правадыр беларускiх нацыяналiстау. Мн., 2001г.
[66]Ерш С. Вяртанне БНП (Асобы I дакумэнты Беларускай незалежнiцкай партыi). БГАКЦ, Менск-Слоним, 1998. С.53.
[67] НАРБ. Ф.1405. Оп.1 Д.1988. Л.12.
[68]Там же. Л.9об.
[69] Всенародное партизанское движение в Беларуси в годы Великой Отечественной войны /июнь 1941-июль 1944/Документы и Материалы. Том третий. / январь – июль 1944/Изд. «Беларусь», Мн., 1982.С.594.
[70] НАРБ Ф.1405 Оп.1 Д.2038 Л.51
[71]НАРБ, ф. 382, оп. 1, д. 8, л. 4; Немецко-фашистский оккупационный режим (1941-1944). Сб. статей / Под общ. ред. Е.А. Болтина. -М.: Политиздат, 1965. -С. 63; Романько О. Белорусская Краевая Оборона (февраль — июнь 1944 г.). К вопросу о некоторых аспектах немецкой оккупационной политики на територии СССР;
www.jivebelarus.net/history/new-history/romanko-bka.html
[72]Туронак Ю. Падзея нявыгадная для усiх // Запiсы БIНIМ. 2003. №26, С.84.
[73]Там же. С.84-85.
[74]Романько О. Белорусские коллаборационисты…С.302; Herzog R. Besatzungsverwaltung in den besetzten Ostgebieten – Abteilung Jugend. Tubingen: Institut fur Bezatzungsfragen. 1960, S. 80-81.
[75]Туронак Ю. Людзi СБМ. Вiльня. Gudas. 2007. С.144, 145; Budrus Michael. Totale Erziehung fur den totalen Krig. Hitlerjugend und nazionalsozialistische Jugendpolitik. Munchen. 2003. S.849.
[76]Туронак Ю. Там же. С.138; Herzog R. Op.cit. S. 63.
[77]Рахович Н. Там же.
[78]НАРБ Ф.1405 Оп.1 Д.1405 Л.300.
[79]Призвание служить людям (Отдел внутренних дел Березинского райисполкома), /под редакцией А.И.Казюка/, Мн. ВЭВЭР, 2008, С.33.
Документы БКО:
02 ноября 2014 года
«Беларуское историко-детективное агентство»
6 марта 1944г. вышел приказ президента Беларуской Центральной Рады Родослава Островского о создании национальной армии под эгидой третьего Рейха – Беларуской Краевой Обороны[1].
Фото: солдаты БКО.
В марте 1944г. началось фактическое осуществление инициативы Беларуской Центральной Рады (БЦР) по созданию национального вооруженного формирования — Беларусская Краевая Оборона (БКО) под германским командованием. Основным назначением ее батальонов были борьба с советскими партизанами, а затем с Красной Армией на советско-германском фронте. Мобилизация в БКО проводилась на территории генерального округа «Беларусь», за исключением Лидского округа и округа фюрера СС и полиции «Припять», где против советских партизан активно действовали отряды польской Армии Краевой. Не подлежало мобилизации в БКО, по тем же мотивам, население районов Беларуси с севера на юг: города Браславль, Воложин, Мядель, волостной центр Козловщина, в Минском сельском округе Узда и Ивенец [2]. В созданных немцами т.н. «оборонных деревнях» также было запрещено проводить мобилизацию[3]. В некоторых округах помимо подлежащих обязательной мобилизации на призывные пункты явилось много добровольцев, которые действительно думали, что будут в национальных беларуских вооруженных силах и под беларуским командованием сражаться с коммунистами. Не желая вновь оказаться под большевистским ярмом, часть крестьян (да и не только) готова была пойти под национальные лозунги и даже в определенной степени поспособствовать терпящим поражение немцам[4]. Согласно с инструкцией о проведении мобилизации, от военной службы освобождались психически нездоровые, физически неразвитые, больные люди, многодетные отцы, учащиеся и учителя средних школ и некоторые специалисты и служащие. Кроме того, в ряды БКО не могли приниматься солдаты других национальностей: украинцы, поляки, русские[5].
К маю 1944г., несмотря на активное противодействие по проведению мобилизации со стороны советских партизан, а также тому факту, что часть призывников, признанных годными к строевой службе, немцы самовольно передавали в военно-строительную организацию Тодта, в составе БКО было сформировано 39 пехотных и 6 саперных батальонов. На тот момент ее личный состав насчитывал около 30тыс. чел., причем только 10 тыс. из них имели опыт участия в боевых действиях в условиях современной войны. Остальные же, по сути, были новобранцами[6].
Начальником штаба Главного управления БКО (фактически командующим) был назначен майор Франц Кушель[7]. Солдаты БКО присягали на верность беларускому народу[8]. По замыслам президента БЦР Родослава Островского, части БКО должны были создаваться как так называемые «белые команды», по аналогии с успешно действовавшим в Гомельской, Могилевской и Минской областях антипартизанским формированием «белая команда», а в последствии 682-й добровольческий восточный батальон майора Буглая[9], чтобы бороться с советскими партизанами их же методами. Естественно, что одеты члены этих «команды» должны были как партизаны, то есть в гражданскую одежду. В результате, в чем люди пришли на призывные пункты, в том они и остались, а БЦР не имело возможности обмундировать их. Только в мае-июне 1944г. некоторые батальоны БКО, в основном в Минске, получили униформу немецкой полиции, а саперные батальоны — униформу саперов верхмата. Единственное, что отличало беларуские формирования от других, одетых в такую же немецкую форму «восточных частей» были знаки различия и символика. Так у беларусов это были бело-красно-белый флаг, герб «Погоня» и т.н. «Ярилов» (двойной) крест. Все эти национальные символы использовались в различных модификациях в качестве кокард, нарукавных щитков, петлиц и нашивок[10]. Дав согласие на создание БКО, немцы практически ничего не сделали по вооружению и обучению беларуских солдат, кроме передачи им небольшого количества стрелкового оружия и дав согласие на открытие в Минске курсов по подготовке и переподготовке офицеров и унтер-офицеров. Некоторые наиболее боеспособные батальоны были использованы ими в противопартизанских акциях и оборонительных боях против Красной Армии летом 1944г.[11].
Для последней цели в мае 1944г. немцы из личного состава подразделений БКО стали создавать штурмовые роты[12].
Судьба подразделений БКО, в общем, сложилась следующим образом. Только немногие батальоны приняли бой с передовыми частями Красной армии и были разгромлены, другие (основная масса) — распущены своими командирами, третьи — наиболее боеспособные — смогли в полном порядке отступить в Польшу. Саперные батальоны БКО, которые находились под юрисдикцией верхмата, были эвакуированы в Бедруск под Познанью. Там все 6 батальонов, учитывая большое количество дезертиров из них (не в последнюю очередь по причине того, что беларуские солдаты хотели служить именно в боевых частях и сражаться с Советами) были реорганизованы в 2 строительных батальона и без ведома БЦР включены в состав сухопутных войск верхмата. Впоследствии они были переброшены на Западный фронт, где находились до конца войны[13].
В Минском округе было создано шесть батальонов БКО – пять пехотных: Заславльский №10, Койдановский№17, Руденский №24, Смолевичский №29, Логойский №33 и один саперный – Борисовский №2[14], общей численностью личного состава 2358 человек[15]. Начальником батальонов БКО Минского округа был назначен капитан Михаил Пугачев, бывший офицер Красной Армии. В другой половине 1941г.- начальник строевой части Минской полиции. 20 июня 1944г. он сдал должность старшему лейтенанту Николаю Осиповичу, а сам вернулся на службу в полицию[16].
Заславльский батальон БКО №10
Согласно одного из сообщений подпольных партийных органов в Заславльском районе в БКО были призваны 209 человек. В то же время не явились на призывные пункты 402 человека, а из Шершунской и Шанелевской волостей не прибыл на пункт мобилизации ни один человек[17].
По другой информации в Заславльском районе в апреле 1944г. были мобилизовано около 400 человек. Советские исследователи Аржаева Л.В., Гоцман К.М., Доморад К.И. и др. в своем тенденциозном исследовании утверждают, что партизанские связные, влитые в среду призванных, провели среди них большую политико-разъяснительную работу. В итоге лишь за первые несколько дней апреля разбежались свыше 150 человек[18]. Однако в данном случае, скорее всего, имеет место некритический подход к партизанской документации. На самом деле часть призывников могли просто по различным причинам демобилизовать. Об этом можно судить по приведенному ниже документу, который касается Смолевичского батальона БКО. Тем не менее, дезертирство также имело место.
Так 30 марта в донесении из Заславля Минской области отмечалось: «Никаких персональных изменений в батальоне не произошло, за исключением 6 человек, которые ушли в партизаны. В следующем отчете говорилось, что из этого батальона в партизаны ушли 9 человек[19].
Что касается дальнейшей судьбы батальона, то мне пока об этом ничего не известно. Однако в одном из чекистских отчетов (за 1946 год) сообщалось, что: «В январе—феврале с.г. спецгруппа ст. л-та Анюшенко совершила ряд рейдов по наиболее пораженным бандитизмом районам Минской области, за время которых проделано следующее:
«В Дзержинском районе ликвидирован районный шеф связи «Битюк», в Минском районе получены данные о подготовке бандитами налета на г.Заславль, о чем было своевременно информировано РО НКВД, по данным оперативной группы к-на А. Матвеева проведена чекистско — войсковая операция, в ходе которой ликвидирована банда «Ходыко»»[20].
Последняя, судя по данным исследователя С.Ерша, могла являлась партизанской группой “Столица”, которая как-будто первоначально относилась к подпольной организации “Черный Кот”, но в 1944-м утратила связь с центральным командованием и дальше действовала самостоятельно. Ее база находилась в районе Заславля в одном из бункеров т.н. “Линии Сталина” (тайное убежище было также и в самом Заславле). В группе как-будто насчитывалось 50-80 человек(?)(более реальная цифра — без нулей — 5-8 чел.[21]). Ее первоначальный состав был пополнен бывшими полицейскими, членами СБМ и дезертирами из Красной Армии[22]. Логично будет предположить, что костяк партизанской группы “Столица” мог изначально состоять из бывших солдат Заславльского батальона БКО.
Койдановский (Дзержинский) батальон БКО №17
Про этот батальон мне удалось собрать очень скудные сведения, однако можно сделать предварительный вывод, что он подвергся массированной пропагандистской деятельности со стороны подпольных советских партийных органов.
Так известно, что в некоторых батальонах БКО насчитывалось по 80-100 человек. С приближением весны многие такие части полностью распадались из-за ухода из них мобилизованных[23]. В отчетах из районов Минского округа говорилось о проникновении в «БКО» партизанских элементов, появлении антифашистской литературы. «Враждебная пропаганда проявлялась в том, что отдельные солдаты и офицеры, отмечалось в одном из таких отчетов, — получали от партизан письма вербовочного характера. Далее здесь констатировалось, что в койдановском батальоне раскрыта антифашистская деятельность солдата Я.Харитонова, который занимался диверсионной работой, вел в батальоне пропаганду против гитлеровцев[24].
Смолевичский батальон БКО №29
Согласно отчета о проведении призыва по Смолевичскому повету Минского округа за 01.04.1944г.:
1. Общее количество подлежащих призыву 1726;
2. Общее количество прибывших на комиссию 1212;
3. Общее количество не явившихся на комиссию 514;
4. Принято офицеров 4;
5. Принято подофицеров 15;
Из числа не явившихся:
1. Зачислены в войско – 457;
2. Уволены как неспособные к службе в войске – 534;
3. Уволены временно по семейному положению – 74;
4. Уволены как работающие в военных отделах и в других предприятия – 119;
5. Другой национальности — 28;
Причины не явившихся:
1. По причине болезни – 8;
2. Сбежали к бандитам – 4;
3. Не явились по причине парализованности местностей бандитами из Юрьевской, Кленицкой, Верхменской и частично Заболоцкой и Ворстовской волостей – 502;
Внимание!
Сбежало из батальона из принятых в солдаты – 1[25].
Из другого источника известно, что на 20 апреля 1944г. в Смолевичском повете было призвано 420 человек, из которых и был организован батальон в количестве 350 человек[26], командовать которым был назначен бывший унтер-офицер царской армии, фельдфебель кавалерии Роман Щеколов[27].
10 мая 1944г. в своем рапорте на имя Начальника Беларуской Краевой Обороны Менского округа он писал, что «в батальон №29 прибыло из распоряжения Смолевичской волости 12 человек добровольцев* 1925-1926 г.р., которые желают служить в рядах Беларуской Краевой Обороны и зачислены в наш батальон. Из этих добровольцев создана добровольческая дружина.
Одновременно информируем, что еще многие желают вступить добровольцами в наш батальон. Прошу дать Ваше указание по этому вопросу»[28].
Надо отметить, что призыву подлежали мужчины, которые родились в 1908-1917 и 1921-1924г.г. (исключение делалось для лиц 1918, 1919 и 1920г.г.). Т.е. добровольцы БКО, это, как и в Красной Армии, лица, не подлежавшие обязательному призыву[29].
В то же время, учитывая тот факт, что изначально мобилизация носила принудительный характер и затрагивала большие слои мужского населения, в ряды БКО попадало очень много партизанских связных и подпольщиков, которые сразу же старались дезертировать, или же занимались коммунистической пропагандой среди призывников.
Так, из докладной записки уполномоченного ЦК ЛКСМБ и Минского подпольного обкома ЛКСМБ по Борисовской зоне Д.В.Леля секретарю ЦК ЛКСМБ М.В.Зимянину об организационной, боевой и массово-политической работе подпольных комсомольских организаций и райкомов комсомола Борисовской зоны за апрель 1944г., известно, что:
«Общая численность комсомольцев-подпольщиков уменьшилась по сравнению с прошлым месяцем на 65 чел., абсолютное большинство из них ушли в партизанские отряды, часть захвачена немцами в «Беларускую краевую оборону», и часть арестована немецкими властями. Из комсомольской организации дер.Присынок Смолевичского района 3 члена организации арестованы и 5 членов захвачены в так называемую «Беларускую краевую оборону[30].
В крупных боевых операциях против партизан немцы старались использовать только наиболее подготовленные и хорошо вооруженные батальоны. Те же части, которые были хуже подготовлены, использовались по типу местной самообороны. Их задача заключалась в следующем: они патрулировали район своего базирования и отгоняли обратно в леса небольшие группы партизан, давая тем самым, местным крестьянам спокойно обрабатывать землю. Части же, подготовка и вооружение которых не дотягивали даже до среднего уровня. Использовались в основном на охране гражданских учреждений и складов, на погрузке и отправке в Германию различного имущества и на других хозяйственных работах[31].
Судя по всему Смолевичский батальон №29 относился ко второй из трех указанных категорий и, в том числе, использовался вместе с полицией для проведения лесозаготовок. При этом имели место стычки с советскими партизанами[32].
Известно, что небольшая по численности ячейка СБМ (Союз Белоруской Молодежи), которая в Смолевичах на начало мая 1944г. насчитывала 50 юношей и девушек во главе с Нищиком (мужская секция) и Филипович (женская секция), участвовала в сборе денежных и материальных ресурсов для поддержания антисоветского порядка и организации в повете БКО[33]. Уже на начало июня 1944г. поветовый отдел СБМ насчитывал всего только 10 членов[34], и, возможно, не в последнюю очередь потому, что парни из СБМ, 1925-1927 г.р., вступили в добровольческую дружину 29-го батальона БКО, а также во вспомогательную службу Люфтваффе[35], о которой речь пойдет ниже.
Руденский батальон БКО №24
Командовать этим батальоном был назначен ст.лейтенанта В.Крупенченко»[36]. Из справки БШПД «Итоги борьбы партизанских отрядов Белоруссии с немецкими захватчиками в 1944г.» о формировании противником так называемой «Белорусской краевой обороны и срыве мобилизации населения за период с 6 марта по 20 апреля 1944г.» известно, что: «…По сообщению от 20 апреля 1944г. в Минском районе мобилизовано 500 чел., в Смолевичах -420, в Червеньском и Руденском районах мобилизовано 300 чел. На призывные пункты в эти районы не явилось 1300 чел…»[37]. Т.е. получается, что призывники с Червеньского района были приписаны к Руденскому батальону БКО. Судя по всему, это произошло по причине большого процента их неявки в Червеньском районе, где было сконцентрировано большое количество советских партизанских формирований т.н. Минской зоны, всячески препятствовавших проведению мобилизации в беларускую национальную армию.
Советские официозные историографы Аржаева Л.В., Гоцман К.М., Доморад К.И. и др. в капитальном трехтомном издании «Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков» утверждают, что в ряде населенных пунктов немцы и коллаборационисты использовали систему заложничества, насильно забирали и отправляли в специальные лагеря семьи, члены которых уклонялись от мобилизации. Такие лагеря, якобы, были созданы в Смолевичах, Червене, Смиловичах Минской области и других населенных пунктах Беларуси[38]. Однако в данном случае, судя по всему, имело место попытка обезопасить семьи призывников Руденского батальона БКО от партизанских репрессий, перевозя их под защиту гарнизонов. Об этом можно судить, например, еще по КБС, а конкретно по примеру роты Бегомльского гарнизона[39]. Не исключено, что обезопасить семьи солдат батальона, было решено по причине их возможного участия в антипартизанских операциях «Вихор» (апрель 1944г.; Пуховичский район)[40], и «Пион» (июнь 1944г. (Пуховичский, Стародорожский, Осиповичский районы)[41].
Сами гарнизоны и мобилизационные пункты Руденского батальона БКО находились в Пуховичах и Руденске[42]. В Руденске в двух школах было размещено около 250 человек личного состава подразделения[43]. В результате предпринятых подпольными партийными органами мер, а именно активного распространения листовок с призывом переходить на сторону советских партизан, некоторое количество солдат батальона (не менее 5 человек) дезертировало[44]. Но, судя по всему, процент дезертиров был невелик, благодаря тому, что костяк подразделения составили бывшие самооборонцы Руденской роты КБС[45].
В своих воспоминаниях референт БКО Франтишек Кушель приводит случай, когда в начале наступательной операции Красной армии летом 1944г. немецкое военное командование пыталось привлечь батальоны БКО (фактически Минский и Руденский) на автостраде Борисов – Минск в помощь полевой жандармерии для задержания большого количества дезертиров из верхмата. Однако использовать батальоны для этой цели не представилось возможным, т.к. они не были обмундированы[46].
Во время же советской наступательной операции «Багратион» в районе Руденска немецкие войска попали в т.н. «Минский котел», и, следуя логике событий, бойцы 24-го батальона БКО приняли участие в боях с Красной Армией с 03 по 13 июля 1944г. (время ликвидация «котла»). Если и далее следовать логике, то какое-то количество, из числа выживших после этого, беларуских солдат батальона, идейных врагов советской власти, могло влиться в антисоветское партизанское движение и, в частности, присоединиться к известной «банде» Александра Аношко, действовавшей в том числе в Руденском районе[47], а также другим вооруженным антисоветским отрядам и группам, действовавшим на пограничье Руденского, Червеньского, Борисовского, Березинского и Смолевичского районов.
Логойский батальон БКО №33
На март 1944г., а призыв в БКО начался 6 марта[48], Логойский гарнизон состоял из 550 немцев и беларусов[49]. На начало июля 1944г. он насчитывал до пятисот человек: это три роты 131 немецкого полка, подразделения СС, полевая жандармерия, полиция, самоохрана (выделено мною)[50]. Штатная численность немецкой стрелковой роты перед началом т.н. ВОВ составляла 149 человек[51]. Но это в лучшие времена, а не на втором этапе войны, когда верхмат, как и Красная Армия испытывал катастрофическую нехватку «пушечного мяса» в своих рядах. Согласно докладной записке ОКР «СМЕРШ» 11-й гвардейской армии в УКР «СМЕРШ» 3-го Беларусского фронта об итогах работы в период с 23 июня по 1 сентября 1944года Логойский батальон БКО изначально состоял из 200 человек[52].
Солдаты батальона несли службу по охране Логойска от партизан. При этом имели место как минимум один факт боестолкновения с ними[53].
После проведения антипартизанской операции «Праздник весны» (17.04. – 05.05.1944г.) против партизан Полоцко-Лепельской и отчасти Борисовско-Бегомельской партизанских зон[54] в которой Логойский батальон БКО также мог быть задействован, командир батальона лейтенант Иван Каптур в своем очередном рапорте от 15 мая докладывал, что «После акции к нам в батальон из тех местностей, где были заняты партизанами, приходят люди, которых годы подлежали мобилизации, я установки о приеме не имею. А поэтому прошу Вас дать установку как поступать с такими людьми, которые не были участниками с бандитами, а явиться в призывную комиссию не могли, так как их не пускали партизаны». Стоит резолюция «Принимать. 19.6. Пугачев»[55].
Согласно монографии А.К.Соловьева «Они действовали под разными псевдонимами» весной 1944г. Логойский батальон БКО был распущен после того, как из его рядов к партизанам бригад «Смерть фашизму» и «Большевик» перешло 69 солдат[56]. Каким образом несуществующий батальон мог принимать к себе добровольцев, Соловьев не объясняет. Эти данные не подтверждают и летописцы указанных партизанских бригад.
Так комиссар п/б «Смерть фашизму» Иван Дедюля, в своих мемуарах вообще не поднимает тему БКО[57].
Комиссар п/б «Большевик» Николай Андреев также следует этому же принципу, однако, из его воспоминаний можно сделать вывод, что солдаты Логойского батальона БКО (у Андреева Н. «самооборонцы») принимали участие в обороне городского поселка 01-02 июля 1944г., во время взятия его партизанами бригады. Предоставим слово автору.
«Начался штурм райцентра и партизаны стали брать пленных. «…Привели еще двух – полицейских. Их захватили в тот момент, когда они злобно били из пулемета по нашим разведчикам, стремившимся перебраться через улицу возле моста к костелу… После первых же слов стало ясно, что полицаи – закоренелые бандиты. Что ж, с такими разговор особый»[58]. «А через сутки, после полудня 3 июля 1944года, в освобожденный нашей партизанской бригадой «Большевик» райцентр Логойск вступили наши славные воины – освободители 2-й (на самом деле 11-й – Т.А.) гвардейской стрелковой дивизии 3-го Белорусского фронта под командованием генерал-лейтенанта Николая Георгиевича Цыганкова. Он сделал нам с комбригом тогда правильное замечание: нельзя, чтобы ваши партизаны, повторяя фашистов, вздернули на перекладине ворот, в парке, заядлого фашиста-полицейского. Мы его тут же сняли…»[59]. Из приведенных воспоминаний можно сделать вывод, что солдаты батальона БКО могли быть одеты в униформу полиции порядка, а также об их ожесточенном сопротивлении партизанам.
Судя по всему, именно солдаты Логойского батальона БКО составляли несколько гарнизонов в бывшем Плещеницкм районе.
Так, согласно докладной записки инструктора Витебского подпольного обкома КП(б)Б А.И.Гречкина секретарю подпольного обкома КП(б)Б И.А.Стулову о росте численного состава партизанских формирований и скрытых резервов, сети подпольных партийных и комсомольских организаций, подборе кадров на партийную, советскую и хозяйственную работу после выхода из подполья, о боевых действиях партизан против карателей на территории Бешенковичского, Ветринского, Лепельского, Ушачского, Чашникского районов с января по июнь 1944г. (5 июля 1944г.:
«27 мая 1944г. противник начал экспедицию против партизан Чашникского, Лепельского, Бегомльского, Холопеничского, Борисовского, Плещеницкого районов (антипартизанская операция «Баклан» [60]). Со всех сторон одновременно бросил для этого свою 16-ю армию, несколько полков СС, жандармерию, полицию и «Армию Краевой обороны» предателя Островского при поддержке танков, артиллерии, минометов и авиации. Учтя уроки экспедиции в Ушачском районе и пользуясь отсутствием общего руководства партизанскими бригадами, противнику в весьма короткий срок удалось все действующие в этом районе партизанские бригады, за исключением «Железняк», «Беларусь» (командир Покровский), которые вышли из кольца, оттеснить в район лесистых болот оз.Палик. 9 июня 1944г. было создано сплошное кольцо противника вокруг оз.Палик 3-эшелонированной обороной. В кольце очутились партизанские бригады Дубровского, Куксена, им.Фрунзе, «Смерть фашизму», Кириллова, 1-я Смоленская, им.Кирова, 2 отряда Романова, 2-я им.Заслонова, Леонова и ряд др. Начали организовывать прорыв в разных направлениях, но больших успехов не имели.
Находясь в партизанских бригадах Дубровского и Куксена, объединили для общего действия две бригады под руководством Шарко и Куксена. 11 июня начали организовывать прорыв в разных направлениях, не добившись успеха, решили 13 июня прорвать оборону в 4 час.утра не в лесном массиве, а на чистом поле, противник сосредоточился в районе дер.Уборок. В 4 час. Подошли вплотную к обороне противника в дер.Маковье, штурмом прорвали 3-эшелонированную оборону противника, разгромив при этом 6 гарнизонов: Маковье, Можница, Соболевка, Холмовка, Нивки, Смена, уничтожили гранатами 75-мм пушек-3, минометов шестиствольных-1, минометов полковых-4, батальонных-5, ротных-15 и другое военное снаряжение. Убили и ранили свыше 250 немецких солдат и офицеров и полным составом вышли в Плещеницкий район, где отдохнули, одновременно разгромив гарнизоны «Краевой обороны» Островского в дер.Камень, Усохи и Погост…»[61].
В докладной записке ОКР «СМЕРШ» 11-й гвардейской армии в УКР «СМЕРШ» 3-го Беларусского фронта об итогах работы в период с 23 июня по 1 сентября 1944года отмечалось:
«… Вскрыты следующие националистические формирования, активно сотрудничавшие с оккупантами: СБМ – «Союз беларусской молодежи» — арестовано 5 человек; БКО – «Беларусская краевая оборона» — арестовано 10 человек (Логойская группа) (возможно, последние взяты в плен партизанами при штурме Логойска и переданы ими в СМЕРШ — Т.А.)… ОКР «СМЕРШ» в июле сего года были добыты материалы о том, что в частях 11-й дивизии в числе прибывшего пополнения находится ряд лиц, в прошлом служивших в Логойской полиции и батальоне «краевой обороны», проводивших активную предательскую деятельность…»[62].
Далее следует самое интересное, что явно указывает на то, что на солдат батальона чекисты попытались, что называется «навесить всех собак», не в силах простить им вооруженную борьбу с советской властью.
«…Признавая предательскую деятельность, арестованный Петровский на следствии заявил, что полицейскими и служащими батальона «краевой обороны» в г.Логойске и районе было расстреляно около 1000 евреев и сожжено несколько деревень…»[63].
О какой тысяче евреев в Логойске на весну-лето 1944 года может идти речь, если последние гетто на территории Беларуси были уничтожены вместе с их узниками уже в 1943 году? Сразу напрашивается вопрос о том, что же пришлось вынести указанному Петровскому, прежде чем подписать такое «признание»? Напрашивается и мысль о том, что пытавшие его пришлые чекисты очень плохо владели информацией о событиях, происходивших на нашей земле во время немецкой оккупации, иначе не писали бы таких откровенных ляпсусов. Сам собой напрашивается риторический вопрос. Почему, если следовать версии А.Соловьева о том, что Логойский батальон БКО развалился буквально на стадии своего формирования, такое пристальное внимание к его бывшим солдатам уделено чекистами после повторного пришествия на Логойщину советской власти?
На мой же взгляд это вполне закономерно, т.к. они могли входить и в Логойскую антисоветскую группу партизан, про которую известно, что «в феврале 1945 года при проведении операции на территории Логойского района Минской области оперативной группой МГБ БССР в одном из «схронов» был захвачен бандит по кличке «Волк». На допросе он рассказал о местонахождении еще 2 укрытий и лично их указал.
Продвигаясь в глубь леса, примерно в двухстах метрах от места нахождения банды бойцами, шедшими впереди правого крыла опергруппы, был обнаружен часовой банды, который, заметив приближение оперативной группы, произвел предупредительный выстрел. Услыхав выстрел, бандиты в количестве до 10 человек выбежали из землянки и стали убегать в глубь леса, отстреливаясь из автоматов и винтовок. Опергруппа открыла по бандитам огонь, в результате чего 5 бандитов были убиты и смертельно ранен бандит, стоявший на посту.
При проведении операции взяты трофеи: автоматов немецких — 2, винтовок — 4, гранат — 4, патронов — 200. Захвачена разная антисоветская литература и документы»[64].
Городищенский батальон БКО №15
В рассматриваемом регионе в борьбе против советских партизан принял участие и 15-й Городищенский батальон под командованием лейтенанта Всеволода Родьки, руководителя подпольной беларуской Независимой Партии. Этот батальон был присоединен к оперативной группе фон Готберга, которая должна была очистить от советских партизан районы Лепеля и Борисова (операция «Праздник весны»). В ходе операции, продолжавшейся с 16 апреля по 10 мая 1944 года, личный состав батальона проявил высокую боеспособность, а противостоявшие ему партизанские отряды понесли большие потери. После операции командир батальона Всеволод Родька был награжден Железным крестом, а командиры рот, многие унтер-офицеры и рядовые получили специальную награду – «Медаль для восточных народов»[65].
В своих интервью бывший командир Новогрудского кавалерийского эскадрона, а потом Новогрудского батальона БКА №3 и всего Новогрудского округа БКА ст.лейтенант Борис Рогуля свидетельствует, что у В.Родьки был план путча в Минске во время Второго Всебеларуского конгресса. Основной силой планируемого восстания должен был стать батальон самого Б.Рогули, который находился под Докшицами. Для личного состава подразделения должны были подать эшелон, для передислокации в Минск. Там он должен был стать главной силой охраны конгресса. Планировалось провозглашение независимой Беларуской Народной Республики. Однако по причине того, что немцы (возможно, что-то заподозрив) вовремя не подогнали на станцию эшелон, время было упущено, и батальон передислоцировался в Новогрудок[66].
Борисовский саперный батальон БКО №2
В Борисове был создан саперный батальон БКО №2. Если обратиться к прилагаемой партизанской карте — схеме г.Борисова, то под №50[67], на ул.Гливинской, в районе городского парка, на ней отмечен военный объект «Школа саперов»[68]. Напрашивается вывод о том, что батальон потому и стал саперным, что мог базироваться при этой школе. К тому же по правобережью р.Березина от Борисова и в сторону Могилевской области немцы строили линию обороны, на возведении которой солдаты батальона непосредственно и могли быть задействованы.
Как мною указано выше в саперные батальоны беларусы шли неохотно и массово дезертировали. Согласно отчета секретаря Борисовского подпольного горкома-райкома КП(б)Б Минской обл. П.Ф.Смирнова в ЦК КП(б)Б о работе подпольных партийных и комсомольских организаций, массово-политической работе среди населения, боевой деятельности партизан, взаимодействии партизанских подразделений с частями Красной Армии в период с 3 мая 1943г. по 28 июня 1944г. (3 августа 1944г.): «С целью избежать мобилизации в так называемую «Белорусскую краевую оборону» и угона в Германию население призывного возраста и молодежь дер. Кричин, Звиняты, Старая Рогатка, Киселевка, Холхолица, Студенка и других скрывалось в лесах и деревнях партизанской зоны»[69].
Работая в национальном архиве РБ по фондам партизанских брига Минской-Червеньской партизанской зоны я нашел документ п/б «им.Щерса» по призыву в БКО, относящийся к деревне, где прошла значительная часть моего детства.
РАЗВЕДДОНЕСЕНИЕ
5.4.44 17.30
«… К волости Забашевич собрали всех подвод с населением, волости дано указание с 10 апреля проводить мобилизацию военнообязанных от 14(?-А.Т.) лет до 45. Специалистов до 60 лет.
Политрук (подпись неразборчиво)»[70].
От свих земляков знаю, что мобилизованные (правда неясно в саперный батальон, или в подразделение Тодта) были задействованы в возведении оборонительных сооружений по правобережью р.Березина в районе г.Березино.
За то, что это был все таки Борисовский саперный батальон БКО говорят свидетельства, собранные краеведом Михаилом Адамовичем Бараулей, родом из д.Гумны Крупского района. Согласно этим данным, подразделение «беларускага войска» дислоцировалось в г.Березино, а потом передислоцировалось в Белыничи, откуда многие солдаты перебежали к партизанам. В подразделение были в том числе мобилизованы молодые парни из Гумнов, Новоселья, Ст.Слободы и других деревень Крупского и Березинского районов.
Местной оккупационной администрации и полиции сверху был доведена разнорядка по мобилизации, которую, по различным причинам, они выполнить не могли. Поэтому имели место «перегибы» на местах.
Один такой факт известен и в Гумнах. Молодые парни оттуда (относились к оборонным деревням, население которых, как мною было указано выше, не подлежало мобилизации) ходили по вечерам на танцы в соседние деревни. Однажды, возвращаясь из д.Новоселье Березинского района, группа таких молодых ребят была задержана на полпути к дому гуменскими полицейскими и доставлена в управу. Там хлопцам всыпали палок, «обвинив» в том, что они, дескать, ходили к партизанам, а начальник полиции Гайдук, сам родом из Новоселья, «принял решение» отправить их в «беларускае войска». Парней было, как будто 7-8 человек. Среди них, со слов М.А.Бараули были:
— Барауля Алексей Прокопович.Находясь во Франции, перебежал к маки, где воевал с немцами. После окончания войны был репатриирован и, оказавшись на родине, по совету родителей, уехал в Сибирь, где жил до начала массовой амнистии и реабилитации жертв сталинских репрессий, после чего возвратился на родину;
— Барауля Владимир Фомич. Был репатриирован в СССР, где был осужден. Отсидев в лагерях срок, вернулся на малую родину;
— Вусик Владимир Михайлович.Во время дислокации батальона в Белыничском районе перебежал в партизаны. После соединения последних с Красной Армией, был отправлен на фронт, где и погиб;
— Барауля Адам Антонович, не вернулся на малую родину. Жил в Москве. Наказания не отбывал;
— Барауляиз д.Узнаж. Судба неизвестна.
— Синяк(и?). Судьба неизвестна.
— Барауля Владимир Парфенович, 1927-28 г.р. Родители и сестра его были убиты карателями во время антипартизанской акции осенью 1942г. Вступил в СБМ. Со слов сына, с которым мне удалось пообщаться, был денщиком у немецкого офицера. Побывал со своей воинской частью в Польше, Франции, Германии, Бельгии. После окончания войны был репатриирован в СССР, куда прибыл на пароходе в Одессу. В дальнейшем был осужден на 10 лет лагерей. После отбытия наказания, вернулся на родину.
А вот по информации Михаила Адамовича Бараули, его односельчанин, будучи репатриирован на родину, присоединился к одной из антисоветских групп, человек из 3-4 руководимых Хендогим, бывшым бургомистром Дмитровичской волости, который еще до революции закончил учительскую семинарию, сначала учительствовал в Гумнах, а перед войной в Дмитровичах Березинского района (Про эти события будет мое отдельное исследование).
М.А.Барауля запомнил свидетельство жителей д.Гумны о том, что его однофамилец Михаил Парфенович останавливал на дороге от Гумнов на Ухвалу женщин, которые носили сдавать в сельсовет яйца в счет продналога и забирал их со словами «Нечего советскую власть кормить!». Барауля М.П. после отбытия наказания вернулся в родную деревню, где и прожил до конца жизни. Работал завмагом.
Добровольные помощники Люфтваффе
Фото: марш членов СБМ
Возраста с 1925 по 1927 годы рождения подлежали призыву во вспомогательные службы военизированной организации Союз белорусской молодежи (СБМ)[71].
По инициативе беларуских националистов, и, в первую очередь, из указанной молодежной организации 27 мая 1944г. началась добровольная вербовка беларуской молодежи во Вспомогательную службу Люфтваффе. На территории Беларуси были организованы четыре приемных лагеря для добровольцев: два в Минске, и по одному в Борисове и Бобруйске. Тут юноши проходили медицинский осмотр, получали обмундирование и более подробную информацию о своей будущей службе. Если некоторые из них передумывали идти служить, то они имели возможность вернуться из приемного лагеря домой[72].
Поскольку набор осуществлялся на добровольных началах, немцы уделяли значительное внимание ее пропагандистской подготовке. Молодые люди должны были знать, что от них требуется и что им предлагается. В листовках, плакатах и других вербовочных материалах подчеркивалось прежде всего их будущее равноправие с немецкой молодежью, а также то, что подчиняться беларуские юноши будут своим национальным командирам. В этих материалах также делался акцент на патриотических целях и задачах, необходимости борьбы с большевизмом и возможности получит в Германии профессиональное образование[73].
Не все юноши, которые прибыли в приемные лагеря могли быть отправлены в Германию. Те, кто не достиг 15-летнего возраста или не подходил по состоянию здоровья, отправлялись домой. Некоторые, одумавшись, возвращались сами. Кроме того, быстрое наступление Красной армии в конце июня 1944 года парализовало транспорт, в результате чего часть юношей в Борисовском и Бобруйском сборных лагерях осталась на месте. Большинство же молодых беларусов были отправлены в Германию в три этапа – 7, 17 и 22 июня 1944 года. В июле и августе, уже после эвакуации из Беларуси, вербовка продолжалась на территории Германии и Польши, среди проживавших там беларуских юношей и девушек. Всего же на 20 сентября 1944г. из общего числа в 18917 восточноевропейских помощников Люфтваффе, количество беларусов составляло 2354 юношей[74].
Кроме юношей, на то время насчитывалось еще 2,5 тысячи девушек разных национальностей, вместе с 21 417 юноше и девушек с Восточной Европы, которые охраняли немецкое небо. В следующие месяцы их количество выросло главным образом путем вербовки молодежи в трудовых лагерях. По данным немецкого исследователя Будруса, в конце 1944г. в противовоздушной обороне Германии участвовали почти семьдесят тысяч юношей и девушек из разных стран Европы, в том числе из республик СССР – 35 тысяч[75].
Что касается непосредственно Борисова, то по одним данным здесь в июне 1944г. ждали на выезд в Германию 150 человек из числа добровольных помощников Люфтваффе[76]. По другим — добровольцев было до 300 человек, и они стали курсантами Борисовской школы зенитных частей войск СС. Были вывезены в Германию, потом после обучения — в Чехословакию в г.Тропов, а оттуда в Польшу в г.Краков, где всех распределили по зенитным батареям. В конце войны эти молодые люди оказались в различных зонах англо-американских войск и находились в лагерях до репатриации в СССР[77].
По данным борисовского краеведа Валерия Николаевича Раховича, Борисовская школа зенитных частей войск СС находилась в районе нынешней ЦСМС в Старом городе. Курсанты привлекались к охране аэродрома в районе д.Демидовка. В одну ночь весь состав караула с оружием ушел в партизаны. После этого остальные курсанты были вывезены в Минск, и какая-то часть из них была зачислена в офицерскую школу БКО.
Эта информация согласуется с историей, которую в свое время рассказывала моему другу Вадиму Кузнецову его бабушка, и которая касалась ее двоюродного брата Бориса Алейника. Так, с ее слов Борис был членом борисовской городской ячейки СБМ. Накануне изгнания Красной Армией немцев из Борисова, его дядька, который был каким-то партизанским командиром, предложил ему и его родителям срочно переправить парня в лес, что и было сделано. Пробыл он в партизанах буквально неделю до соединения с частями Красной Армией, а потом был в нее мобилизован, где, будучи штабным писарем, дошел до Праги.
Из этой истории можно сделать осторожный вывод о том, что Борис Алейник мог по заданию своего дяди поступить в зенитную школу (а может ранее и в СБМ), и сагитировать часть курсантов уйти в партизаны. Это объясняло бы тот факт, что после войны он избежал репрессий.
И ещё один пример. Племянница руководителя подпольного антинацистского «Союза борьбы за свободную Беларусь» в Борисове Иосифа Довгалова (бел. Язэп Доўгала), погибшего в 1942 году, свидетельствовала мне в 2016 году мне, что в 1944-м его жена, Маркович Мария Александровна, отец и брат которой работали в полиции, отдала их, 15-тетнего сына-подростка «во власовцы». Однако думаю, что речь может идти только о Вспомогательной службе Люфтваффе. Таким образом Жан Довгалов мог оказаться в Германии, или Франции. После окончания войны был депортирован на родину «как насильственно вывезенный на работы «у Няметчыну»». Информацию о своей «службе» он скрывал. Сдал его в 1947 году соответствующим органам накануне призыва в ряды Советской Армии, друг, которому он подписал свою фотографию, но подарить так и не успел.
За то, что настроения значительной части беларусов накануне наступательной операции «Багратион» кардинально отличались от той картины событий, которую десятилетиями вдалбливали гражданам страны Советов и позиционировали во всем мире, говорит, например, и следующий архивный документ:
Штаб п/о им.Чапаева Штабригу им.«Щорса»
16.06.1944
РАЗВЕДДОНЕСЕНИЕ
«...6. В м.Березино состоялся митинг, на котором немецкий офицер призывал жителей взять оружие и бороться против большевиков. Тем, кто не хочет воевать предложено до 24.6.44г. переселиться за реку Береза...».
ПНШ А.Могилевский...»[78].
P.S.
Не знаю, воспользовался ли кто из березинцев предложением немцев, но в книге «Призвание служить людям (Отдел внутренних дел Березинского райисполкома)» находим: «… Всего сотрудниками милиции в период с 1945 по 1954г.г. на территории Березинского района уничтожено более 15 действовавших банд»[79].
Из этого числа только часть была чисто криминальными формированиями. Члены остальных по различным причинам выступили с оружием в руках против советской власти.
Ссылки:
[1]Беларускi работнiк. Берлин №12 от 19 марта 1944 года; vk.com/wall-49612449?offset=3720; Беларуская газета. 1944. №20(238), 11 марта; Соловьев А.К. Белорусская Центральная Рада/Создание, деятельность, крах/, Мн., «Навука i тэхнiка», 1995, С.118-119.
[2]Туронак Юры. Беларусь пад Нямецкай акупацыяй. Мн., 1993. С.171, 179.
[3]Personliches Archiv des Joachim Hoffman, The Use by the Germans of Soviet Nationals against the Soviet Union in the Late War. – White Ruthenian Volunteer Forces// Intelligence Division. DRS (50)145. P.8; О.В. Коричневые тени в Полесье/Белоруссия 1941-1945/.М. «Вече». 2008. С.231.
[4]Клыковская Т. Обреченный эскадрон: в 1942г. они мечтали создать национальные белорусские войска// Имя. Минск, 1998. №173. 15 октября; Романько О.В. Там же. С.244.
[5]Романько О.В. Там же. С.235.
[6]Да гiсторыi Беларускай краевай абароны. Беларускi рэзыстанс №1(2)2005; kamunikat.org/rezystans.html?pub_start=10&pubid=5843;
kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/rezystans/2005-01/index.htm.
[7]Романько О.В. Там же. С.235; Соловьев А.К. Белорусская Центральная Рада /Создание, деятельность, крах/. Мн. «Навука i тэхнiка». 1995. С.32.
[8]Шнэк У. Беларуская Краевая Абарона/Дакументы/. Мельбурн. 1984; Романько О. Белорусские коллаборационисты/ Сотрудничество с оккупантами на территории Белоруссии 1941-1945/. М. Центрполиграф. 2013. С.460, 461.
[9]Михайлашев Н. Буря гнева. Изд. «беларусь», Мн. 1971. С.98-100; Шчарбатау Г. Шумелi пушчы. /зб.Партызанскiя агнi/. Мн. «Мастацкая лiтаратура», С.185; Гелагаев А. Антипартизанские «коммандос» майора Буглая/ www.istpravda.ru/bel/research/9112/; Зенина Т. Офицер государственной безопасности. Беларусь Сегодня, за 20.12.2006 / tv.sb.by/obshchestvo/article/ofitser-gosudarstvennoy-bezopasnosti.html; kurt-bielarus.livejournal.com/1122824.html; vk.com/wall-47715531_1379. www.arche.by/by/page/print/16930.
[10] Романько О.В. Коричневые тени в Полесье. С.238, 239; Лiтвiн А.М. Акупацыя Беларусi (1941-1944). Пытаннi Супрацiву i калабарацыi. Мн. 2000. С.190-191.
[11]Соловьев А.К. Белорусская Центральная Рада. С.38; Романько О.В. Коричневые тени в Полесье. С.242, 243.
[12]Соловьев А.К. Там же. С.38.
[13]Романько О.В. Там же. С.250, 251; Рахович Н. Дыслакацыя нямецких ворганау на тэрыторыi г.Барысава i Барысаускага раена. Гоман Барысаушчыны. №6-8 (135-138) 2010г.
[14]Бадулин А. Германские наци создали «Беларускую краевую оборону» для уничтожения людей/ Советская Белоруссия за 25 августа 1995г.; Романько О. Беларуские коллаборационисты. С.236.
[15]Шнэк У. Беларуская Краевая Абарона. Унiформа I адзнакi. Iлюстраваны альбом. Мельбурн. 1984 – Дакуманты; Романько О. Там же. С.234.
[16] Да гiсторыi Беларускай краевай абароны. Беларускi рэзыстанс №1(2)2005; kamunikat.org/rezystans.html?pub_start=10&pubid=5843;
kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/rezystans/2005-01/index.htm.
[17] Аржаева Л.В., Гоцман К.М., Доморад К.И. и др. Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков. /Т.3. Мн. Изд. «Беларусь», 1985, С.192.
[18]Там же. С.194.
[19]Там же. С.195.
[20]http://www.minsk-region.gov.by/data/ukgb/izd-1.doc.
[21]https://bramaby.com/ls/blog/history/4068.html
[22]http://kamunikat.org/rezystans.html?pubid=21156.
[23] Аржаева Л.В., Гоцман К.М., Доморад К.И. и др. Там же. С.192.
[24]Там же. С.195.
[25] НАРБ. Ф.382. Оп. 1. Д.3. Л. 217; №1(2)2005г. журнала «Беларускi рэзыстанс»; kamunikat.org/rezystans.html?pub_start=10&pubid=5843;
kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/rezystans/2005-01/index.htm.
[26] Казак К.I. Час акупацыi; Памяць. Смалявiцкi раен. Жодзiна. С.189.
[27] Да гiсторыi Беларускай краевай абароны. Беларускi рэзыстанс №1(2)2005; kamunikat.org/rezystans.html?pub_start=10&pubid=5843;
kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/rezystans/2005-01/index.htm.
[28]НАРБ. Ф.382. Оп.1 Д.3 Л.219; Ткам же.
[29]Беларускi работнiк. Берлин №12 от 19 марта 1944 года; vk.com/wall-49612449?offset=3720; Беларуская газета. 1944. №20(238), 11 марта; Соловьев А.К. Белорусская Центральная Рада/Создание, деятельность, крах/, Мн., «Навука i тэхнiка», 1995, С.118-119.
[30]Всенародное партизанское движение в Беларуси в годы Великой Отечественной войны /июнь 1941-июль 1944/Документы и Материалы. Том третий. /январь – июль 1944/, Изд. «Беларусь», Мн., 1982, С.340.
[31]Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны. Т.3. Мн. «Беларусь», 1985. С.193.
[32]НАРБ. Ф.382. Оп.1. Д.3. Л.374; Беларускi рэзыстанс №1(2)2005; kamunikat.org/rezystans.html?pub_start=10&pubid=5843
kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/rezystans/2005-01/index.htm.
[33]Казак К.I. Час акупацыi; Памяць. Смалявiцкi раен. Жодзiна. С.192.
[34]Там же.
[35]Туронак Ю. Падзея нявыгадная для усiх // Запiсы БIНIМ. 2003. №26, С.84.
[36]Романько О. Беларуские коллаборационисты. С.236.
[37]Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (документы и материалы). Т.3. Мн. «Беларусь, 1982, С.253.
[38] Аржаева Л.В., Гоцман К.М., Доморад К.И. и др. Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков. /Т.3. Мн. Изд. «Беларусь», 1985, С.191.
[39] Титков И.Ф. Бригада «Железняк». Мн. Изд. «Беларусь», 1982, С.119.
[40]Лещеня С.К. С паролем горкома/Записки секретаря минского подпольного горкома партии/ Мн. «Беларусь», 1981, С.198.
[41]Там же.
[42] Беларусь у Вялiкай Айчыннай вайне 1941-1945/ Энцыклапедыя/. Мн. «Беларуская савецкая энцыклапедыя iмя Петруся Броукi. 1990, С.257.
[43] Там же.
[44]Лещеня С.К. Там же.С.198-204; Из отчета Руденского подпольного райкома ЛКСМБ А.Г.Тарасова об организаторской боевой и политической работе райкома комсомола и первичных комсомольских организаций района в ноябре 1942г. – марте 1943г. Всенародное партизанское движение в Беларуси в годы Великой Отечественной войны /июнь 1941-июль 1944/Документы и Материалы. Том второй. Книга первая/ноябрь 1942 – июнь 1943/Изд. «Беларусь», Мн., 1973. С.236-237.
[45] НАРБ ф.1405 оп.1 д.1997 л.226.
[46]Кушель Ф. Попытки организации белорусского войска при немецкой оккупации Беларуси. Интернетпортал «Жыве Беларусь».
[47]Половикова И. Без срока давности. Могилевская правда, 16.12.2011; mogpravda.by/ru/issues?art_id=1412.
[48]Соловьев А.К. Белорусская Центральная Рада, С.33.
[49] Козак К.И. Германские и коллаборационистские потери на территории Беларуси в годы ВОВ (1941-1944): анализ и итоги. / таблица «Список военно-полицейских гарнизонов, участков, опорных пунктов, блок-постов и застав на территории Беларуси, подвергшихся нападению или уничтожению партизанами в 1941-1944г.г.».
[50] army.armor.kiev.ua/hist/rota-131c.shtml.
[51]Андреев Н. Непокоренная юность. Молодечно, РУП «Типография «Победа», 2005г. С.210.
[52]Смирнов Н. Секретный узел/ Тайная война в Беларуси (1939-1944) Мн. «Лiтаратура i Мастацтва», 2010, С.140
[53]НАРБ. Ф.382. Оп.1. Д.3. Л.219; Беларускi рэзыстанс №1(2)2005; kamunikat.org/rezystans.html?pub_start=10&pubid=5843;
kamunikat.fontel.net/www/czasopisy/rezystans/2005-01/index.htm.
[54]Беларусь у Вялiкай Айчыннай вайне/Энцыклапедыя/, Мн., «Беларуская савецкая энцыклапедыя iмя Петруся Броукi». 1990, С.120.
[55]НАРБ. Ф.382. Оп.1. Д.3. Стр.374.
[56]Соловьев А.К. Они действовали под разными псевдонимами. Мн. «Навука I тэхнiка».
[57]Дедюля И. Лесная гвардия. Мн. «Беларусь»,1968, 312с.
[58]Андреев Н. Там же. С.219
[59]Там же. С.222.
[60] Беларусь у Вялiкай Айчыннай вайне 1941-1945/ Энцыклапедыя/. Мн. «Беларуская савецкая энцыклапедыя iмя Петруся Броукi. 1990, С.257.
[61]Всенародное партизанское движение в Беларуси в годы Великой Отечественной войны /июнь 1941-июль 1944/Документы и Материалы. Том второй. Книга первая/ноябрь 1942 – июнь 1943/Изд. «Беларусь», Мн., 1982, С.505-506.
[62]Смирнов Н. Секретный узел. Там же.С.140
[63]Там же.
[64]http://www.minsk-region.gov.by/data/ukgb/izd-1.doc.
[65]Ерш С. Усевалад Родзька .- Правадыр беларускiх нацыяналiстау. Мн., 2001г.
[66]Ерш С. Вяртанне БНП (Асобы I дакумэнты Беларускай незалежнiцкай партыi). БГАКЦ, Менск-Слоним, 1998. С.53.
[67] НАРБ. Ф.1405. Оп.1 Д.1988. Л.12.
[68]Там же. Л.9об.
[69] Всенародное партизанское движение в Беларуси в годы Великой Отечественной войны /июнь 1941-июль 1944/Документы и Материалы. Том третий. / январь – июль 1944/Изд. «Беларусь», Мн., 1982.С.594.
[70] НАРБ Ф.1405 Оп.1 Д.2038 Л.51
[71]НАРБ, ф. 382, оп. 1, д. 8, л. 4; Немецко-фашистский оккупационный режим (1941-1944). Сб. статей / Под общ. ред. Е.А. Болтина. -М.: Политиздат, 1965. -С. 63; Романько О. Белорусская Краевая Оборона (февраль — июнь 1944 г.). К вопросу о некоторых аспектах немецкой оккупационной политики на територии СССР;
www.jivebelarus.net/history/new-history/romanko-bka.html
[72]Туронак Ю. Падзея нявыгадная для усiх // Запiсы БIНIМ. 2003. №26, С.84.
[73]Там же. С.84-85.
[74]Романько О. Белорусские коллаборационисты…С.302; Herzog R. Besatzungsverwaltung in den besetzten Ostgebieten – Abteilung Jugend. Tubingen: Institut fur Bezatzungsfragen. 1960, S. 80-81.
[75]Туронак Ю. Людзi СБМ. Вiльня. Gudas. 2007. С.144, 145; Budrus Michael. Totale Erziehung fur den totalen Krig. Hitlerjugend und nazionalsozialistische Jugendpolitik. Munchen. 2003. S.849.
[76]Туронак Ю. Там же. С.138; Herzog R. Op.cit. S. 63.
[77]Рахович Н. Там же.
[78]НАРБ Ф.1405 Оп.1 Д.1405 Л.300.
[79]Призвание служить людям (Отдел внутренних дел Березинского райисполкома), /под редакцией А.И.Казюка/, Мн. ВЭВЭР, 2008, С.33.
Документы БКО:
02 ноября 2014 года
0 комментариев