Почему дегуманизация украинцев Россией срабатывала и во времена Голодомора, и во время войны сегодня
tyzhden.ua/Society/254980
Энн Эпплбаум об истоках жестокости российских солдат в Украине и «теплой ванной» из лжи для российских граждан
Историк, исследовательница преступлений советского режима и преподавательница университета Джона Хопкинса Энн Эплбаум часто объясняет на западную аудиторию, чем вызваны коллективные травмы россиян, которые сейчас диктуют реальность в России. В материале для The Atlantic «Украина и слова, ведущие к массовому убийству», журналистка проводит параллель между событиями зимой 1932–1933 годов и поведением российских солдат, которое сегодня ужасает весь цивилизованный мир своей жестокостью. «Как это возможно в 21 веке?» — часто слышать о войне в Украине из разных уголков. Эпплбауп очень четко объясняет, почему это не просто возможно, но и закономерно.
Бригады добровольцев от коммунистической партии во время Голодомора из Москвы, Киева, Харькова или других близлежащих сел ходили по украинской сельской местности в поисках пищи. Эти добровольцы искали возможные тайники, где крестьяне хранили запрещенное зерно, вычищали амбары, поля и т.д. Убитые голодом украинцы ели крыс, лягушек, варили траву. В Музее Голодомора-геноцида есть много экспонатов, таких как вареные ремни из кожи, которые тоже служили едой. До сих пор продолжаются баталии, сколько миллионов украинцев погибли за время советских пыток голодом.
Однако, как пишет Энн Эпплбаум, эти активисты не чувствовали тогда вины за содеянное. Партия ответственно подошла к терминологии или жаргону, которым описывала «крестьян-врагов»:
«Советская пропаганда неоднократно говорила им, что якобы состоятельные крестьяне, которых они называли кулаками, являются диверсантами и врагами — богатыми, упрямыми землевладельцами, мешающими советскому пролетариату достичь утопии, которую обещали его лидеры. Кулаков нужно содержать, раздавить, как паразитов или мух. Их пищу нужно отдавать рабочим в городах, которые заслуживали этого больше, чем они».
Журналистка приводит воспоминания советского перебежчика украинского происхождения Виктора Кравченко о том, как это было в одной из бригад: «Чтобы избавить себя от душевной агонии, вы скрываете неприятные истины от глаз, полузакрывая глаза и свой ум», — объяснял Кравченко.
Читайте на «Цензор.НЕТ»: Отец наш Бандера. Как лидер ОУН стал символом украинского сопротивления
«Его команда [из коммунистических бригад — Ред.] говорила о «крестьянском фронте» и «кулацкой угрозе», «деревенском социализме» и «классовом сопротивлении», чтобы не оказывать человечности тем, чью пищу они воровали», — продолжает Эплбаум, выделяя тот жаргон, которым бригадиры должны были затуманивать свою совесть.
Еще воспоминания, которые приводит журналистка, принадлежат советскому писателю Льву Копелеву. Он юношей служил в бригаде активистов на селе и также вспоминал клише и идеологический язык, которые «не должны были подвергать его изнурительному жалости». Для него это была историческая необходимость, ну и пятилетка.
Мнимое богатство крестьян было врагом, и скоро оно должно было стать достоянием всех поборников классового неравенства. Парадокс в том, что Копелев ясно видел последствия, такие как ржавую технику на полях, «опустевший скот, усыпанный навозом». Итак, воспоминания о совершенном остались в его памяти.
Идея Эпплбаума в словах другого советского писателя Василия Гроссмана, который положил в уста одного из своих персонажей слова:
«Я уже не под волшебством, теперь вижу, что кулаки были людьми… И правда в том, что я действительно не думал о них как о людях. «Они не люди, а кулацкий мусор» — это я слышал снова и снова…».
Прошло уже девять десятилетий и СССР больше не существует, а тексты Копелева, Кравченко и Гроссмана уже давно доступны желающим российским читателям.
«Когда-то мы предполагали, что просто обнародование этих историй исключит их повторение. Однако, хотя теоретически такие книги еще есть, мало кто их покупает».
Недавнее закрытие историко просветительского общества «Мемориал», занимавшегося исследованиями преступлений советского режима – тоже о дистанцировании от понятия преступления в связке с СССР.
«Вместо того чтобы уменьшаться, способность российского государства маскировать реальность от своих граждан и дегуманизировать своих врагов стала сильнее и мощнее, чем когда-либо», — пишет Эплбаум.
Сейчас благодаря российскому государственному телевидению не нужны столь массовые аресты, как было во времена террора. Это основной источник информации для большинства россиян, он более развлекательный, изящный и стильный, чем программы на «трескучих радиостанциях сталинской эпохи».
Когда россиянам предлагали утопию. Сейчас же власти хотят, чтобы они были циничными и пассивными. Тогда верят ли они в то, что им говорит государство, не имеет значения. Историкиня подмечает это во лжи советских лидеров – они пытались сделать свою ложь реальностью. В путинской России политики лгут постоянно, откровенно и очевидно. При обвинениях во лжи они не пытаются предложить контраргументы.
«Россиянам очень мало рассказывают о том, что происходит в их городах. В результате они не вынуждены, как прежде советские граждане, противостоять разрыву между реальностью и выдумкой. Вместо них постоянно рассказывают о местах, которые они не знаюти в большинстве своем никогда не видели: Америку, Францию и Великобританию, Швецию и Польшу — места, наполненные уродами, лицемерием и «русофобией», – пишет Эплбаум.
В марте Путин на пресс-конференции упомянул о ссоре в Твиттере с участием Джоан Роулинг по поводу ее взглядов на права трансгендеров. Вряд ли многие американские политики, или американцы вообще, так хорошо знают популярную российскую политическую полемику. По словам автора, ни один американский политик не живет взлетами и падениями российского дискурса так же, как сам российский президент живет баталиями, происходящими на американском ТВ и в социальных сетях.
Украина в этом театре абсурда играет особую роль. По словам Путина, он вторгся в Украину, чтобы защитить Россию «от тех, кто взял Украину в заложники и пытается использовать ее против России и русского народа».
Энн Эпплбаум обращает внимание на очевидность лжи – Путин вторгся в Украину, чтобы превратить ее в колонию с марионеточным режимом, потому что он не может представить, что может быть иначе. На языке Путина Украина не может делать выбор для себя и не может самостоятельно выбрать правительство. Украинцы даже не люди – мы «нацисты». И потому, как и кулаков, нас можно уничтожить без угрызений совести. Такого отношения на всей России пытаются достичь из-за пассивной пропаганды:
Читайте также: Зеленский, Черчилль и борода Бога
«Люди могут унижать друг друга, не пытаясь убить. И хотя не каждое использование языка вражды геноцида приводит к самому геноциду, всем геноцидам предшествовал язык вражды. Современное российское пропагандистское государство оказалось идеальной машиной как для совершения массовых убийств, так и для сокрытия их от общественности», – заключает историкиня, ведь вся пропагандистская машина россии годами готовила своих соотечественников к тому, что Украину жалеть нельзя.
Это было очевидно с самого начала, когда российские военные заранее спланированно хотели затронуть как можно больше гражданских. Другие нападения на мирные города на протяжении истории произошли только после многих лет ужасного конфликта – Дрезден, Ковентри, Хиросима, Нагасаки. В то же время, отмечает автор, украинские города начали крыть снарядами с первых дней войны:
«Даже когда эти преступления совершили на виду мира, российское государство успешно скрыло эту трагедию от собственного народа. По-прежнему помог жаргон. Это не было вторжение – это была «специальная военная операция». Это не было массовое убийство украинцев – это была «защита» жителей восточноукраинских территорий. Это не был геноцид – это была защита от «геноцида, совершенного киевским режимом».
Статья на «РИА Новости» о «ликвидации» нашего руководства и уничтожении самого названия Украины, потому что быть украинцем значит быть нацистом – это завершение современной дегуманизации. То, что работало для бригад во время Голодомора, сейчас работает для россиян, резюмирует Энн Эпплбом:
«Не было никакой расплаты после украинского голода, ГУЛАГов или Большого террора 1937–1938 годов, ни момента, когда злоумышленники выражали формальное, институциональное сожаление. Теперь есть результат. Кроме Кравченко и Копелевых и либерального меньшинства большинство россиян приняли объяснения, которые государство им давало о прошлом, и пошли дальше. Они не люди – они кулацкий мусор, говорили они себе тогда. Они не люди – они украинские нацисты, говорят они сегодня».
Энн Эпплбаум об истоках жестокости российских солдат в Украине и «теплой ванной» из лжи для российских граждан
Историк, исследовательница преступлений советского режима и преподавательница университета Джона Хопкинса Энн Эплбаум часто объясняет на западную аудиторию, чем вызваны коллективные травмы россиян, которые сейчас диктуют реальность в России. В материале для The Atlantic «Украина и слова, ведущие к массовому убийству», журналистка проводит параллель между событиями зимой 1932–1933 годов и поведением российских солдат, которое сегодня ужасает весь цивилизованный мир своей жестокостью. «Как это возможно в 21 веке?» — часто слышать о войне в Украине из разных уголков. Эпплбауп очень четко объясняет, почему это не просто возможно, но и закономерно.
Бригады добровольцев от коммунистической партии во время Голодомора из Москвы, Киева, Харькова или других близлежащих сел ходили по украинской сельской местности в поисках пищи. Эти добровольцы искали возможные тайники, где крестьяне хранили запрещенное зерно, вычищали амбары, поля и т.д. Убитые голодом украинцы ели крыс, лягушек, варили траву. В Музее Голодомора-геноцида есть много экспонатов, таких как вареные ремни из кожи, которые тоже служили едой. До сих пор продолжаются баталии, сколько миллионов украинцев погибли за время советских пыток голодом.
Однако, как пишет Энн Эпплбаум, эти активисты не чувствовали тогда вины за содеянное. Партия ответственно подошла к терминологии или жаргону, которым описывала «крестьян-врагов»:
«Советская пропаганда неоднократно говорила им, что якобы состоятельные крестьяне, которых они называли кулаками, являются диверсантами и врагами — богатыми, упрямыми землевладельцами, мешающими советскому пролетариату достичь утопии, которую обещали его лидеры. Кулаков нужно содержать, раздавить, как паразитов или мух. Их пищу нужно отдавать рабочим в городах, которые заслуживали этого больше, чем они».
Журналистка приводит воспоминания советского перебежчика украинского происхождения Виктора Кравченко о том, как это было в одной из бригад: «Чтобы избавить себя от душевной агонии, вы скрываете неприятные истины от глаз, полузакрывая глаза и свой ум», — объяснял Кравченко.
Читайте на «Цензор.НЕТ»: Отец наш Бандера. Как лидер ОУН стал символом украинского сопротивления
«Его команда [из коммунистических бригад — Ред.] говорила о «крестьянском фронте» и «кулацкой угрозе», «деревенском социализме» и «классовом сопротивлении», чтобы не оказывать человечности тем, чью пищу они воровали», — продолжает Эплбаум, выделяя тот жаргон, которым бригадиры должны были затуманивать свою совесть.
Еще воспоминания, которые приводит журналистка, принадлежат советскому писателю Льву Копелеву. Он юношей служил в бригаде активистов на селе и также вспоминал клише и идеологический язык, которые «не должны были подвергать его изнурительному жалости». Для него это была историческая необходимость, ну и пятилетка.
Мнимое богатство крестьян было врагом, и скоро оно должно было стать достоянием всех поборников классового неравенства. Парадокс в том, что Копелев ясно видел последствия, такие как ржавую технику на полях, «опустевший скот, усыпанный навозом». Итак, воспоминания о совершенном остались в его памяти.
Идея Эпплбаума в словах другого советского писателя Василия Гроссмана, который положил в уста одного из своих персонажей слова:
«Я уже не под волшебством, теперь вижу, что кулаки были людьми… И правда в том, что я действительно не думал о них как о людях. «Они не люди, а кулацкий мусор» — это я слышал снова и снова…».
Прошло уже девять десятилетий и СССР больше не существует, а тексты Копелева, Кравченко и Гроссмана уже давно доступны желающим российским читателям.
«Когда-то мы предполагали, что просто обнародование этих историй исключит их повторение. Однако, хотя теоретически такие книги еще есть, мало кто их покупает».
Недавнее закрытие историко просветительского общества «Мемориал», занимавшегося исследованиями преступлений советского режима – тоже о дистанцировании от понятия преступления в связке с СССР.
«Вместо того чтобы уменьшаться, способность российского государства маскировать реальность от своих граждан и дегуманизировать своих врагов стала сильнее и мощнее, чем когда-либо», — пишет Эплбаум.
Сейчас благодаря российскому государственному телевидению не нужны столь массовые аресты, как было во времена террора. Это основной источник информации для большинства россиян, он более развлекательный, изящный и стильный, чем программы на «трескучих радиостанциях сталинской эпохи».
Когда россиянам предлагали утопию. Сейчас же власти хотят, чтобы они были циничными и пассивными. Тогда верят ли они в то, что им говорит государство, не имеет значения. Историкиня подмечает это во лжи советских лидеров – они пытались сделать свою ложь реальностью. В путинской России политики лгут постоянно, откровенно и очевидно. При обвинениях во лжи они не пытаются предложить контраргументы.
«Россиянам очень мало рассказывают о том, что происходит в их городах. В результате они не вынуждены, как прежде советские граждане, противостоять разрыву между реальностью и выдумкой. Вместо них постоянно рассказывают о местах, которые они не знаюти в большинстве своем никогда не видели: Америку, Францию и Великобританию, Швецию и Польшу — места, наполненные уродами, лицемерием и «русофобией», – пишет Эплбаум.
В марте Путин на пресс-конференции упомянул о ссоре в Твиттере с участием Джоан Роулинг по поводу ее взглядов на права трансгендеров. Вряд ли многие американские политики, или американцы вообще, так хорошо знают популярную российскую политическую полемику. По словам автора, ни один американский политик не живет взлетами и падениями российского дискурса так же, как сам российский президент живет баталиями, происходящими на американском ТВ и в социальных сетях.
Украина в этом театре абсурда играет особую роль. По словам Путина, он вторгся в Украину, чтобы защитить Россию «от тех, кто взял Украину в заложники и пытается использовать ее против России и русского народа».
Энн Эпплбаум обращает внимание на очевидность лжи – Путин вторгся в Украину, чтобы превратить ее в колонию с марионеточным режимом, потому что он не может представить, что может быть иначе. На языке Путина Украина не может делать выбор для себя и не может самостоятельно выбрать правительство. Украинцы даже не люди – мы «нацисты». И потому, как и кулаков, нас можно уничтожить без угрызений совести. Такого отношения на всей России пытаются достичь из-за пассивной пропаганды:
Читайте также: Зеленский, Черчилль и борода Бога
«Люди могут унижать друг друга, не пытаясь убить. И хотя не каждое использование языка вражды геноцида приводит к самому геноциду, всем геноцидам предшествовал язык вражды. Современное российское пропагандистское государство оказалось идеальной машиной как для совершения массовых убийств, так и для сокрытия их от общественности», – заключает историкиня, ведь вся пропагандистская машина россии годами готовила своих соотечественников к тому, что Украину жалеть нельзя.
Это было очевидно с самого начала, когда российские военные заранее спланированно хотели затронуть как можно больше гражданских. Другие нападения на мирные города на протяжении истории произошли только после многих лет ужасного конфликта – Дрезден, Ковентри, Хиросима, Нагасаки. В то же время, отмечает автор, украинские города начали крыть снарядами с первых дней войны:
«Даже когда эти преступления совершили на виду мира, российское государство успешно скрыло эту трагедию от собственного народа. По-прежнему помог жаргон. Это не было вторжение – это была «специальная военная операция». Это не было массовое убийство украинцев – это была «защита» жителей восточноукраинских территорий. Это не был геноцид – это была защита от «геноцида, совершенного киевским режимом».
Статья на «РИА Новости» о «ликвидации» нашего руководства и уничтожении самого названия Украины, потому что быть украинцем значит быть нацистом – это завершение современной дегуманизации. То, что работало для бригад во время Голодомора, сейчас работает для россиян, резюмирует Энн Эпплбом:
«Не было никакой расплаты после украинского голода, ГУЛАГов или Большого террора 1937–1938 годов, ни момента, когда злоумышленники выражали формальное, институциональное сожаление. Теперь есть результат. Кроме Кравченко и Копелевых и либерального меньшинства большинство россиян приняли объяснения, которые государство им давало о прошлом, и пошли дальше. Они не люди – они кулацкий мусор, говорили они себе тогда. Они не люди – они украинские нацисты, говорят они сегодня».
1 комментарий