Завтра - "День Воли" для UK. Выполнит ли парламент волю "молчаливого" английского народа?
Заўтра, 19 кастрычніка, парламент Вляікай Брытані, павінен (ізноў?), нарэшце, выканаць волю народа, выказаннага на ўсеагульным рэферэндуме 2016 года аб выхадзе краіны са складу Еўрапейскага Саюзу. Шанцы на гэта вельмі і вельмі высокія. Не мае сэнсу зараз прыводзіць расклады — усе факты, аргументы ды і мінулыя дыскуіі на Браме паказалі, што вынікі брытанскай палітыкі цалкам непрадказальныя ў гэтым пытанні. Таму замест абмяркавання апошніх навінаў з фронту, лепей падыскутаваць пра сутнасць англічан і іх (магчымае) падабенства да беларусаў. Сустракайце верш «Secret people» Гілберта Кіта Чэстертона, вядомага філосафа, патрыета, каталіка і аўтара дэтэктыўных раманоў.
Молчаливый народ
Отделывайтесь от нас кивком,
грошом или взглядом косым,
Но помните: мы — английский народ,
и мы покуда молчим.
Богаты фермеры за морем,
да радость у них пресна,
Французы вольны и сыты,
да пьют они не допьяна;
Но нет на свете народа
мудрей и беспомощней нас —
Владельцев таких пустых животов,
таких насмешливых глаз.
Вы нам объясняетесь в любви,
слезу пустив без труда,
И все-таки вы не знаете нас.
Ведь мы молчали всегда.
Пришли французские рыцари:
знамен сплошная стена,
Красивые, дерзкие лица —
мудреные имена…
Померкла под Босвортом их звезда:
там кровь лилась ручьем,—
И нищий народ остался
с нищим своим королем.
А Королевские Слуги
глядели хищно вокруг,
И с каждым днем тяжелели
кошельки Королевских Слуг.
Они сжигали аббатства,
прибежища вдов и калек,
И больше негде было найти
бродяге хлеб и ночлег.
Пылали Божьи харчевни,
нагих и сирых приют:
Слуги Короны слопали все.
Но мы смолчали и тут.
И вот Королевские Слуги
стали сильней Короля;
Он долго водил их за нос,
прикидываясь и юля.
Но выждала время новая знать,
монахов лишившая сил,
И те, кто Слово Господне
за голенищем носил,—
Кольцо сомкнулось, и голоса
слились в угрожающий гул;
Мы видели только спины:
на нас никто не взглянул.
Король взошел на эшафот
перед толпой зевак.
«Свобода!» — кто-то закричал.
И все пошли в кабак.
Война прошлась по миру,
словно гигантский плуг:
Ирландия, Франция, Новый Свет —
все забурлило вдруг.
И странные речи о равенстве
звучали опять и опять,
И сквайры заметили нас наконец
и велели нам воевать.
В те времена никто не смел
с презреньем на нас смотреть:
Холопы, подъяремный скот —
мы доблестно шли на смерть.
В кипящем котле Трафальгара,
на Альбуэрских полях
Мы кровь свою проливали
за право остаться в цепях!
Мы падали, и стреляли,
и видели перед собой
Французов, которые знали,
за что они шли на бой;
И тот, кто был раньше непобедим,
пред нами не смог устоять,
И наша свобода рухнула с ним.
И мы смолчали опять.
Давно закончился славный поход,
затих канонады гром;
А сквайры в себя прийти не могли:
видать, повредились умом.
К законнику стали бегать,
цепляться за ростовщика,—
Должно быть, при Ватерлоо
их все же задело слегка.
А может, тени монахов
являлись им в эти дни,
Когда монастырские кубки
к губам подносили они.
Мы знали: их время уходит,
подобно иным временам;
И снова земля досталась другим —
и снова, конечно, не нам.
Теперь у нас новые господа —
но холоден их очаг,
О чести и мести они не кричат
и даже не носят шпаг.
Воюют лишь на бумаге,
их взгляд отрешен и сух;
Наш стон и смех для этих людей —
словно жужжанье мух.
Сносить их брезгливую жалость —
трудней, чем рабский труд.
Под вечер они запирают дома
и песен не поют.
О новых законах, о правах
толкуют нам опять.
Но все не попросту — не так,
чтоб каждый мог понять.
Быть может, и мы восстанем,
и гнев наш будет страшней,
Чем ярость мятежных французов
и русских бунтарей;
А может, беспечностью и гульбой
нам выразить суждено
Презренье Божье к властям земным —
и мы предпочтем вино…
Отделывайтесь от нас кивком,
грошом или взглядом косым,
Но помните: мы — английский народ,
и мы слишком долго молчим!
Молчаливый народ
Отделывайтесь от нас кивком,
грошом или взглядом косым,
Но помните: мы — английский народ,
и мы покуда молчим.
Богаты фермеры за морем,
да радость у них пресна,
Французы вольны и сыты,
да пьют они не допьяна;
Но нет на свете народа
мудрей и беспомощней нас —
Владельцев таких пустых животов,
таких насмешливых глаз.
Вы нам объясняетесь в любви,
слезу пустив без труда,
И все-таки вы не знаете нас.
Ведь мы молчали всегда.
Пришли французские рыцари:
знамен сплошная стена,
Красивые, дерзкие лица —
мудреные имена…
Померкла под Босвортом их звезда:
там кровь лилась ручьем,—
И нищий народ остался
с нищим своим королем.
А Королевские Слуги
глядели хищно вокруг,
И с каждым днем тяжелели
кошельки Королевских Слуг.
Они сжигали аббатства,
прибежища вдов и калек,
И больше негде было найти
бродяге хлеб и ночлег.
Пылали Божьи харчевни,
нагих и сирых приют:
Слуги Короны слопали все.
Но мы смолчали и тут.
И вот Королевские Слуги
стали сильней Короля;
Он долго водил их за нос,
прикидываясь и юля.
Но выждала время новая знать,
монахов лишившая сил,
И те, кто Слово Господне
за голенищем носил,—
Кольцо сомкнулось, и голоса
слились в угрожающий гул;
Мы видели только спины:
на нас никто не взглянул.
Король взошел на эшафот
перед толпой зевак.
«Свобода!» — кто-то закричал.
И все пошли в кабак.
Война прошлась по миру,
словно гигантский плуг:
Ирландия, Франция, Новый Свет —
все забурлило вдруг.
И странные речи о равенстве
звучали опять и опять,
И сквайры заметили нас наконец
и велели нам воевать.
В те времена никто не смел
с презреньем на нас смотреть:
Холопы, подъяремный скот —
мы доблестно шли на смерть.
В кипящем котле Трафальгара,
на Альбуэрских полях
Мы кровь свою проливали
за право остаться в цепях!
Мы падали, и стреляли,
и видели перед собой
Французов, которые знали,
за что они шли на бой;
И тот, кто был раньше непобедим,
пред нами не смог устоять,
И наша свобода рухнула с ним.
И мы смолчали опять.
Давно закончился славный поход,
затих канонады гром;
А сквайры в себя прийти не могли:
видать, повредились умом.
К законнику стали бегать,
цепляться за ростовщика,—
Должно быть, при Ватерлоо
их все же задело слегка.
А может, тени монахов
являлись им в эти дни,
Когда монастырские кубки
к губам подносили они.
Мы знали: их время уходит,
подобно иным временам;
И снова земля досталась другим —
и снова, конечно, не нам.
Теперь у нас новые господа —
но холоден их очаг,
О чести и мести они не кричат
и даже не носят шпаг.
Воюют лишь на бумаге,
их взгляд отрешен и сух;
Наш стон и смех для этих людей —
словно жужжанье мух.
Сносить их брезгливую жалость —
трудней, чем рабский труд.
Под вечер они запирают дома
и песен не поют.
О новых законах, о правах
толкуют нам опять.
Но все не попросту — не так,
чтоб каждый мог понять.
Быть может, и мы восстанем,
и гнев наш будет страшней,
Чем ярость мятежных французов
и русских бунтарей;
А может, беспечностью и гульбой
нам выразить суждено
Презренье Божье к властям земным —
и мы предпочтем вино…
Отделывайтесь от нас кивком,
грошом или взглядом косым,
Но помните: мы — английский народ,
и мы слишком долго молчим!
27 комментариев
А может, беспечностью и гульбой
нам выразить суждено
Презренье Божье к властям земным —
и мы предпочтем вино…
Усе ж такі, на мой погляд, гэтая тэма больш падыдзе беларусам.;)
Но такого нет.
Сложно с диванов чего-то анализировать.
Нет чёткой выкладки.
Отсюда невозможна адекватная дискуссия.
кангрэс, немцы нейкіяфакты, лічбы, меркаванні — суманавата. Відосы таксам шмат каму не заходзяць. Падумаў, можа вершы зайдуць добра. Тым больш там і пра Кромвеля есць, і пра бухло, і пра «якой наш народбыдлаХолопы, подъяремный скот». У нас спецыялсітаў паразважаць на гэтые тэмы хапае, паньству спадабаеца, лічу ;)Праспяваць голасам Бона Скота (на матыу́ А ю рэди фо э гууд таймс?) — яшчэ лепей, але гэта у́жо над мерай. ;)
Типа, как в пьяном угаре пообещал жениться прилюдно, а утром чот уже все видится иначе… *lol*
Повторю: мнение со стороны. Возможно пан СД поправит, или кто лучше чувствует нюансы…
Мой прагноз — пагадненне ад Барыса пройдзе. Бо альтэрнатыва — гэта no deal, а гэта мала хто жадае, нават самыя шызанутыя з ЮКІП. Тады 31 кастрычніка граецца марш «Прощание британки» в Брусэле.
В схему встроена мощнейшая аппеляция к Британскому национализму и былой имперскости, что политически просто воспламенило страну. Нет больше labour или tory, зелёных, феминистов и прочих либералов, а есть чёткая линия фронта между практически равными дружинами brexiteers и remainers. Поэтому независимо от исхода Брексита политический кризиз гарантирован стопроцентно. Что, собственно, и является его истинным предназначением. В противном случае нужно признать, что британская политическая элита состоит из клинических идиотов.
Эээ… Кризис ради кризиса?
Про встроеный национализм не поверю пока не разрешат носить крестики на работе и срать на возмущения дебилов рождественскими ёлками.
Ну и политкризис. Ну и? Что случится? Да ничего :)
Кроме того, есть монарх. Баба Лиза может послужить лесником и оба затрахавшиеся бесподно воевать лагеря ее обожествят.
Хоба, или тянут пока мамка умрет (говорят крайне плоха?), тогда на такой шикарной ноте воцарится сын, ну, вот, это может быть.
Пабачым. Не ўсе так дрэнна, але тое што яны — не супермены, гэта дкаладна
Ну, лічбы больш меньш вядомы
In 2018 the UK made an estimated gross contribution (after the rebate) of £13.2 billion. The UK received £4.3 billion of public sector receipts from the EU, so the UK’s net public sector contribution to the EU was an estimated £8.9 billion.
Гэта 11.57 мільярдаў даляраў штогод. Калі ў параўнанні з іншымі, то выглядае так
Паглядзў і стала цікава, чаму да «басоты» далучылася Бельгія ды Люксы U_u
Я за дружбу с Японией.
А вам, пан Монро, чем импонирует подавляющий вашу волю господин? Или лукавец, обманом обирающий вас и толкающий в смертельную драку?
У вас, дорогой пан Монро, извините уж, — логика раба, подбирающего себе господина побогаче, более высокого статусом, — в надежде что кости будут перепадать жирнее.
— Может тем, что он богаче (за счет ваших ограбленных пращуров), образованней и лощёней? У него, вишь ли, — традиции стяжать, вкусно кушать и красиво одеваться?
и впрямь, странно
Пачынаецаа самае цікавае.:_O
Ну, нашел:
Брекзит переносят на 2020 год.
Но, говорят, бабушка совсем плоха? Пане Сергей, что там из Тауэра слышно?
Ну, тогда никакие референдумы не помогут, пожалуй, вы таки брекзитнетесь.я думал, тем или иным способом отскочите…
Пардон, туды ее — в качель. Шибко уж декоративная зловредностью старушка. («Гарри на царство!») — С шибко дурными людьми дружит.
И товарища Че не забудем ей и не простим.